Помянув недобрым словом пегую щетину, кошмарным полем вымахавшую за ночь, я выплюнул зубную пасту вместе с металлическим привкусом во рту, который преследовал меня с самого пробуждения. Все, хватит, обязательная программа закончена. И бритву сегодня включать не стану, кому я в этой жизни нужен? Пусть незавидность моей физиономии выглядит модной небритостью.
Возле холодильника кошка дожидалась завтрака. Она сидела у пустого блюдца, укоризненно поглядывая в мою сторону. Слава богу, эта задача не представляла сложностей при наличии запасов на полке. Более серьезным показался прогиб с пакетом кошачьего корма, сопровождающийся стоном и ржавым хрустом шестеренок в пояснице.
А за окном зарождался новый летний день. Солнечный диск еще таился за крышами, только готовился к прыжку, однако не подвергал сомнению свое светлое будущее. Солнце твердо знало: день наступит непременно, невзирая на капризы погоды.
Безо всякой радости за восход светила, меня ожидала череда привычных дел - поджарка тостов, заливка сливок в кофемашину, измерение кровяного давления и поедание горсти таблеток, заготовленных с вечера. Уверенности в очередном дне у меня не было. А что касается завтрашнего то, честно говоря, была твердая неуверенность.
Првычно скрутил крышечку с пузырька валокордина, одновременно ополаскивая над раковиной стакан. Случайно локтем коснулся тихо жужжащей кофемашины, и тело как молнией пронзило. Основательно тряхнуло, будто через руку в сердце горящая стрела пролетела.
- Вот это меня жахнуло! - мелькнула в голове ошарашенная мысль. - Серьезненько так током приложило, до звездочек в глазах...
Полыхнув яркой вспышкой, настенный светильник глухо хлопнул сгоревшей лампочкой. Ноги подкосились, я медленно сполз вниз по стенке холодильника. Грудь нестерпимо жгло огнем, левая рука онемела. Правая, слава богу, работала, и зачем-то коснулась кошки. Муркнув, та перестала хрустеть своим кормом. Замерла сфинксом, уставившись пристальным взглядом в мое лицо.
Черт, а дома-то никого больше нет. Кричи не кричи - бесполезно. Вот влип, словно кур в ощип! Давно живу один на хозяйстве, жена как уехала в прошлом году проведать внуков, да так и прижилась в семье дочки. Похоже, навсегда...
Один из телефонов, пробиваясь сквозь шум в ушах, издевательски заголосил вдали. Странно, в последнее время мне редко звонят. Если кому и нужен бедный пенсионер в этой жизни, так это только денег занять.
- Нелепая ситуация, однако, - медленно отключаясь, я раскладывал все по полочкам. - Подняться не достает сил, а телефона в кармане нет. В спальне они все. Как обычно, на кровати валяются. Что же это было? Наверное, сосед, гадюка, опять принялся за свое, воровать электричество. А ведь его предупреждали на собрании подъезда...
Сознание тихо угасало. Электронные часы, висящие над телевизором, бесстрастно фиксировали время происшествия: семь часов утра. Вместе с крупными цифрами '7:01' бледнели звездочки перед глазами, проваливаясь в густую темноту.
Глава первая, в которой утро наступило снова
Утро наступило с жарким дыханием в шею.
Было тяжко, потно, тошно, и очень хотелось пить. Язык распух, умоляя о чем-то прохладном, вроде кефира или простокваши. Еще организм требовал все бросить, и немедленно найти туалет. Я заворочался, но груз на груди подняться не дозволил.
Разлепив глаз, я увидел перед собой яблоки. Много, целую россыпь. Яблоки качались на ветках совсем рядом, над головой, только руку протяни. Чуть выше, левее и правее, везде зеленели грозди мелких шаров. Вдруг пришло понимание - этот сорт зовется 'белый налив'.
Хрупкое девичье плечо мешало обзору. Вместе с ним я приподнялся, раскрывая второй глаз. Раскладушка покачнулась подо мной, скрипнув ржавыми пружинами. Но это были всего лишь простые, хоть и странные звуки, а вот открывшаяся картина заставила обомлеть: мое тело, накрытое мелкой девчонкой, пребывало в яблоневом саду. Облаченное в темные брюки и светлую рубашку, тело это выглядело как-то непривычно. Такую форму одежды, чисто офисный черно-белый дресс-код, я не использовал в гардеробе последние сто лет.
