Когда в государстве смута, лучше всего переносится эта болезнь в небольших городках. Здесь всегда есть реальный рычаг власти, такой, что способен сломить и народ, и народных избранников, и "сявок" из сельской мафии. Что же касается крупного бизнеса, то можно еще поспорить, кому эта смута больше на пользу. Менты бьют и умением, и числом.
У русских законников в чести небольшая забава: вешать над дверью золотую тарелку. Знают, что никто не возьмет, а если найдется самоубийца, то она ему выйдет боком. У внуков Дзержинского своя фишка - не запирать двери автомобилей, оставляя ключ в замке зажигания, если, конечно, он не на связке с ключами от сейфа и кабинета. Жорка об этой привычке знал. Сам был таким.
На площади что-то происходило. Похоже, его преследователи уже побывали в верхней квартире, а может быть даже, вышли на крышу кинотеатра.
- Расходитесь, товарищи, расходитесь, - кричал в мегафон хорошо поставленный голос. - Идут учения, не мешайте работать!
Туда, в сторону арки, ведущей в центральный городской парк, тряся животами, летели менты. От центрального входа, из железных ворот, по асфальту, по клумбам, по цветникам.
Двое в бронежилетах бежали по узкому тротуару, вдоль окон и стен следственного отдела. Выскочить на дорогу им мешал припаркованный автотранспорт. Устинов учтиво посторонился, прилип к стене, пропуская представителей власти. В нос шибанул сложный запах борща, свежего чеснока и домашнего самогона.
В салоне одной из машин внезапно заработала рация:
- Понял седьмой: он в спортивном костюме, в руках небольшой чемодан, или портфель.
- Седьмой, я первый: преступник бежит в сторону парка. Перекройте улицу Ленина.
- Есть перекрыть улицу Ленина!
Это была двадцать четвертая "Волга" неприметного серого цвета...
Да, это была обычная "Волга" неприметного серого цвета, без маячков, спец сигналов, и других знаков различия. О ее принадлежности к МВД можно было судить лишь по забытой в салоне милицейской фуражке, да брошенному на заднем сидении мегафону. Жорка мгновенно все оценил: это как раз, то что нужно.
Дверь оказалась открытой. Вот только ключа не было.
Устинов рванул на себя пучок проводов, идущих к замку зажигания, поколдовал над контактами, надежно замкнул нужную пару.
- Э, э, ты куда?! - заорал часовой, минуту назад спокойно куривший на высоком крылечке. - А ну, выходи из машины, вылазь, кому говорю!
Отступать было поздно: страж закона бежал, нелепо подпрыгивая, на бегу срывая со спины автомат. На крик обернулись двое в бронежилетах и тоже опустили стволы.
- Ша, пацаны, - сказал им по "матюгальнику" Жорка и вырулил на проезжую часть, - не поубивайте друг друга!
Он знал, что никто не будет стрелять: побоятся попасть в своего или, что еще хуже - в машину большого начальника.
Наглость, применимая к наглецам, последних обезоруживает. Патрульная "Нива" встала на колесо с очень большим опозданием. За ней стартовал какой-то "Жигуль" (то ли "девятка", то ли "восьмерка"), а потом уже - две иномарки.
Устинов проехал ровно четыре квартала. Погоня не отставала. Рация злобно шипела, буквально захлебывалась от избытка эмоций и информации:
- Это он, это он, - повторял, как молитву, ликующий голос.
Наверное, у него "заело" тангенту и станция работала только на передачу, слегка заглушая беспорядочный ор преследователей.
- Перестань забивать частоту! - рычали на бедолагу. - Что там сказал семнадцатый, прошу повторить.
- Тот, кого мы гоняем по парку, преспокойно угнал служебную "Волгу" от самого КПП.
- Начинайте преследование!
- Я пятый: сижу почти не хвосте. Подрезать не получается, больно улица узкая.
- Внимание всем постам...
Этот "первый" был далеко не дурак. По части стратегии все задумки его на "ять" - это Устинов вынужден был признать. Вот волчара! И как только он догадался отключить автоматику светофоров?! А что? - все правильно: отжимает подальше от центра, туда, где не так интенсивно движение, где можно заранее все перекрыть и устроить классическую засаду. Типа, стой, или стреляю на поражение!
