— Да, кибернетическое существо, — улыбаясь, поясняет Уралов. — Электронное устройство с элементами функций, имитирующих нервную систему. Оно заключено, видимо, в маленькую танкетку или в шар, свободно перекатывающийся с места на место…
— Похожий на ежа, да? — не сдержавшись, перебивает Уралова Джансаев. Теперь только понял он наконец связь между гибелью ефрейтора и «электронным шпионом».
— Да, весьма возможно, что оболочке заброшенного к нам электронного устройства придана форма ежа — типичного обитателя степной полосы. Отличная маскировка!
— А почему же этот «еж» взорвался при встрече с Чукреевым?
— Похоже, что он покончил «самоубийством». Взорвался, чтобы скрыть тайну своего устройства. В связи с этим новый «еж», наверно, не ведет больше передач ни на одной из прежних волн коротковолнового диапазона.
— Вы думаете, что гибель ефрейтора их насторожила?
— Гибель не ефрейтора, а «ежа». О ефрейторе они, пожалуй, и не подозревают даже.
Чувствуя, что Джансаев его не понял, Уралов объясняет подробнее:
— Приемная телевизионная камера «ежа» работает, видимо, не все время, а периодами, в целях конспирации и экономии энергии.
— А все заснятые ее кадры тотчас же передаются?
— Едва ли. Скорее всего, они хранятся в запоминающем устройстве «ежа» до тех пор, пока он не получит радиокоманду о посылке их в эфир остронаправленной антенной.
— Почти так же, значит, как при приеме информации с наших искусственных спутников? Там она тоже хранится либо в кратковременной, либо в долговременной «памяти», — пользуется случаем Джансаев продемонстрировать свою осведомленность в вопросах современной техники связи.
— Да, принцип, видимо, один и тот же, — соглашается Уралов.
— Ну, а если информация с «ежа» передается какое-то время спустя после происшедшего события, кто же подал «ежу» сигнал, что ему грозит опасность? — любопытствует Джансаев, щуря свои раскосые глаза.
— А никто. В такой ситуации некогда ждать команды. Тут необходимо немедленное действие. Это, конечно, учли конструкторы «ежа». Решить же такую проблему нетрудно. Достаточно для этого снабдить «ежа» фотоэлементом, а уж он мгновенно включит взрывное устройство, как только «ежу» будет угрожать опасность. По такому принципу действовали многие минные устройства еще в ту войну.
— А те, кто послал к нам «ежа», так и не знают, что с ним произошло?
— Если бы он не покончил «самоубийством», блок его «памяти» проинформировал бы их потом, как наш ефрейтор охотился за ним. Не зная же этого, они могли предположить, что «еж» был обнаружен скорее всего с помощью пеленгаторов. В связи с этим их новый «электронный шпион» ведет теперь передачи на каких-то других волнах и в иное время.
— Но на метровых все-таки?
— Почему же? Может быть, и на дециметровых или даже на сантиметровых.
В тот же день Уралов с Джансаевым пытаются запеленговать «ежа» на дециметровых и сантиметровых волнах. На это уходит весь вечер и значительная часть ночи. Все, однако, оказывается безрезультатным.
— Видно, действительно, слишком маломощна моя техника, — вздыхает Джансаев, печально глядя на свои пеленгаторы.
Утром неожиданно приезжает Шахов с несколькими сотрудниками своей лаборатории. Не ожидая вопросов Уралова, кратко объясняет причину своего приезда:
— Дана команда — разобраться во всем в самый кратчайший срок. Что тут у вас нового?
Уралов лаконично докладывает обстановку.
— Все, значит, на том же месте, — разочарованно вздыхает Шахов, пухлыми пальцами набивая трубку душистым табаком. — Ничего конкретного, одни догадки…
Заметив удивленный взгляд капитана, обращенный на трубку, инженер-полковник смущенно улыбается:
— Пятнадцать лет не курил и вот снова… Может быть, поможет от излишеств избавиться.
Он похлопывает себя по животу и добавляет со вздохом:
— А ведь когда-то и я таким же стройным был, как вы… Ну-с, а теперь за дело!
С помощью приехавших с Шаховым техников капитан Уралов к полудню налаживает привезенные пеленгаторы. К работе приступают тотчас же. Разбившись на три группы, все рассаживаются по машинам, предоставленным подполковником Загорским в распоряжение Уралова, и разъезжаются по полигону.
