Малица кивнула, с трудом — настолько вдруг оробела — выдавив из себя:
— Постараюсь, милорд.
— Надеюсь! — скривился ректор. — Чтобы первое место на соревнованиях взяли!
«Соревнованиях? Каких соревнованиях?» — лихорадочно размышляла саламандра, пока лорд ти Онеш вносил изменения в карточку занятий. Потом вспомнила: самых обычных, межакадемических.
Первое место — задача невыполнимая, можно сразу спросить лорда Шалла, за какую взятку он согласен воскресить адептку, и начать собирать деньги.
— Ирадос — стихийница, — проректор сочувственно глянул на Малицу. — Мой профиль вы знаете. С нагрузкой тоже все в порядке, не скучаю.
— Я заберу у вас одного дипломника, — тут же предложил решение лорд ти Онеш.
— А физическая подготовка? — гнул свое собеседник и указал на раненую ногу. — Как, по-вашему, мне с Ирадос приемы отрабатывать? У меня сейчас все практические аспирант ведет.
Ректор понимающе кивнул, а потом выдал друга с потрохами:
— Однако, по словам госпожи Лаурель, ваша нога почти в полном порядке.
Лорд Шалл промолчал, а Малица задумалась, по какой причине проректор разыграл это представление. Жаждал сблизить их с ректором? Так тот уже сам охладел, смотрит на саламандру только как на нерадивую адептку. Признаться, задевало, но одновременно успокаивало.
Оборотень— как-то спокойнее. Привычнее, что ли.
— Если вы приказываете, милорд… — проректор сделал ударение на слове «приказываете».
— Вовсе нет, — пожал плечами лорд ти Онеш. — Это проблемы адептки Ирадос. Ей нужен наставник, пусть и договаривается.
— Полагаю, дополнительные занятия в компетенции декана стихийников, — предположил лорд Шалл и бросил спасательный плот Малице: — Но если он никого не найдет или сам не сможет, так и быть, пусть Ирадос приходит в пятницу в половину девятого вечера на полигон некромантов. Погляжу, что умеет. Исходя из этого приму решение.
Саламандра поблагодарила и бросила вопросительный взгляд на ректора.
Портить пятничный вечер? Лучше с лордом ти Онешем! Потерпела бы как-нибудь полтора часа.
— Что-то хотели, Ирадос? — уже увлеченный бумагами на столе заместителя, поинтересовался ректор. — У вас занятия, можете быть свободны. Вопрос с расписанием уладьте до четверга и сообщите секретарю деканата.
Малица удрученно кивнула и, попрощавшись, вышла.
Вздыхая, Малица шагала по тонувшему в лиловых сумерках парку. До начала занятий с лордом Шаллом оставалось еще полчаса, но саламандра уже предвкушала все «прелести» совместного общения. Некроманты, и прежде считавшиеся особыми людьми, «белой костью» среди адептов, теперь и вовсе виделись Малице двужильными бессмертными существами с отвратительным чувством юмора.
Саламандра с тоской вспоминала два занятия, которые провел по просьбе лорда Шалла тер Шонер. По сравнению с проректором преподаватель боевых искусств казался душкой, даже позволил сделать два перерыва. Лорд Шалл не разрешал ни одного. Устала? Хорошо, отрабатывай приемы одна, я посмотрю. Нет сил поднять руки? Бегай. Не можешь сделать ни шагу? Медитируй, работай с даром. И так дважды в неделю, с неизменным кислым резюме: ленивая девица, подобная Малице, опозорит Академию.
Саламандра ненавидела предстоящие соревнования и мечтала заболеть. Проклинала тот день и час, когда ректору пришло в голову создать команду.
Лорда ти Онеша после памятного разговора в кабинете Малица видела пару раз. В последний не одного — с дамой. Она стояла спиной к саламандре, но той отчего-то казалось, это Алиса. Пусть волос не видно, но повадки явно нечеловеческие. Незнакомка ждала, пока ректор закончит разговаривать по амулету связи. Они явно собирались в город, чтобы хорошо провести время.
Малица непроизвольно нахмурилась и недовольно засопела.
В тот день занималась она отвратительно, заработала десятки синяков и едва не покалечила саму себя. Лорд Шалл даже поинтересовался, не заболела ли? Соврать бы, но саламандра сказала правду. Не про ректора, разумеется, тут она сама не понимала, отчего женщина вызвала столь бурную негативную реакцию, а про здоровье.
Ночью саламандра долго не могла заснуть, все ворочалась с бока на бок. В итоге даже вышла прогуляться по общежитскому коридору и, обхватив руками колени, устроилась на широком подоконнике, глядя на спящий парк в призрачном свете луны.
