— Какой ты сильный! — восхищенно пробормотала Малица, не решаясь потрогать любимого ниже пояса. Она знала, там ничего нет, ректор снял белье.
— А ты — красивая, — улыбнулся лорд ти Онеш и обернулся к ней. — Давай, — предложил он, — ты сейчас все рассмотришь, а потом я погашу камин и раздену тебя.
— Ты хочешь меня раздеть? — Пальцы Малицы дрогнули и похолодели.
Сердце екнуло, но девушка тут же напомнила себе, ректор уже делал это сегодня.
— Я сама, — сдавленно ответила саламандра. — И камин не гаси: это нечестно.
— Хорошо, но раздену сам, — настоял на своем лорд ти Онеш.
Нет, он не откажется от удовольствия! Столько раз в мечтах ректор представлял, как снимает одежду с Малицы, утыкается ей в грудь и вдыхает аромат кожи — самые чудесные духи на свете. И вот теперь все это так близко, главное, не спугнуть.
Прикрывая ладонью причинное место, лорд ти Онеш повесил халат на спинку кресла. Малица сидела и, склонив голову набок, рассматривала игру света на теле любимого. Внутри разливалось странное чувство. Девушка никак не могла понять, хорошее оно или плохое, но очень хотела узнать.
— Повернись, пожалуйста, — попросила Малица.
Ректор повиновался, позволив рассмотреть себя во всей красе. Щеки саламандры залил густой румянец, но пытливый взгляд не упустил ни одной детали.
— Хочу, чтобы ты обвил меня хвостом, когда мы… — Девушка не договорила и потупилась.
— После! — упрямо повторил лорд ти Онеш и шагнул к любимой.
Умелые руки прогнали страх, поцелуи заставили позабыть сомнения. Откинувшись на спину, согреваемая отблесками пламени камина, Малица стала пластичной глиной в объятиях любимого. Саламандра легко выскользнула из сорочки, будто змея из шкурки. Тела их переплелись, пока только привыкая друг к другу. Теперь уже и пальцы саламандры, не страшась, исследовали неведомое. Сердце билось пойманным голубком, сладкая истома затопила Малицу. Она вскрикнула, когда ректор одним движением сделал ее своей, но вскоре боль растворилась в богатстве новых ощущений. Изгибаясь в причудливом танце страсти, девушка стремилась отдать больше, чем получала, а потом, обессилив, в изнеможении рухнула на смятые простыни.
Пожухлые розовые лепестки валялись на полу, позабытые и ненужные.
Лорд ти Онеш бережно перевернул любимую на живот, провел пальцем от изгиба ягодиц до затылка. Он не мог ей налюбоваться. Самое совершенное существо на свете! Малица же приходила в себя… и боялась взглянуть на ректора. В голове свербело мамино: «Не смей до свадьбы!» Вдруг глава Академии потерял интерес, когда получил свое? Говорят ведь, женщина нужна мужчине ровно до первой ночи.
Тело сладостно ныло. Девушка и не догадывалась, что занятие любовью столь утомительно!
— Ты как? — шепнул ректор и поцеловал саламандру между лопаток.
Малица расслабилась, сладко потянулась и напомнила:
— Хвост.
Лорд ти Онеш тихо рассмеялся и, приняв хтонический облик, разлегся рядом с девушкой. Хвост защекотал грудь, подбираясь к губам. Малица с фырканьем перехватила его и смело потянула. Вторая рука пробежалась до сочленения хвоста с телом и не больно шлепнула ректора. От неожиданности тот подскочил, рассмешив саламандру. Та, подогнув ноги, хрюкала, наслаждаясь видом наказанного любовника, а потом глубокомысленно заметила:
— Ну не все ж тебе наряды адептам раздавать! Считай маленькой местью.
Странно, теперь Малица не вспомнила о наготе. Вот оно, одеяло, рядом, а прикрыться не хочется. А вот есть — очень даже, о чем девушка тут же капризно заявила.
— Несносное создание! — покачал головой ректор, с трудом сдерживая улыбку. — Яблока хватит?
— Давай яблоко, — скорчив недовольную мину, согласилась саламандра и поспешно добавила: — Лучше два!
Хрустя румяным плодом, девушка гладила кисточку, а лорд ти Онеш не сводил потемневших глаз с тяжелых наливных грудей. Вновь хотелось ощутить их мягкость и немного пошалить, раз уж вопрос с девственностью Малицы решился столь удачно. Ректор не сомневался, девушке понравится.
— Ариан, не мешай! — недовольно буркнула саламандра и попыталась оттолкнуть любимого, когда тот попробовал осуществить свои желания.
