— По большей части мы сдерживали их, — добавил Харк. — Туго пришлось в районе 293-ей и 294-ой, там были Криид, Обель и Тейс. Маро погиб.
— Вот дерьмо, нет! — ахнул во весь рот Сорик, тут же спохватившись.
— Ага, довольно плохо. Хороший солдат. Его секция понесла семьдесят процентов потерь. Снаряды так и сыпались им на головы. Ласко, Фьютин, Бисроя, Мкдил. Все погибли. Но только не ты, а?
— Сэр.
Харк обвёл рукой пространство. — У меня ещё нет полной картины, но я почти уверен, что твой взвод в сравнении с остальными показал сегодня лучший результат. Чёртова пропасть работы, Авгун. Отличной работы. Надо же было так точно определить маршрут атаки. Я впечатлён.
— Спасибо, сэр.
Я буду рекомендовать твоё подразделение Гаунту. Есть те, кто особо отличился?
— Я бы… хм, Вивво и Казель.
Харк кивнул. — Я скажу тебе, что нужно сделать.
— Сэр?
Не знаю, как ты Авгун, а меня до сих пор трясёт. У человека вроде тебя, наверняка припасено "чего покрепче".
— О, — спохватился Сорик. Он пошарил на полке. — Простите моё негостеприимство, комиссар.
Он плеснул сакры в две наименее побитых рюмки и протянул одну Харку.
— Отлично. Знал, что могу рассчитывать на такого верного вервунца, как ты.
Харк опрокинул рюмку. Сорик тоже отпил из своей. Он снова налил Харку и стал дышать более свободно.
Харк прикончил вторую. — Надо привыкнуть, но эта танитская зараза хороша, не так ли?
— Последнее время предпочитаю её, сэр, — сказал Сорик.
— Когда-нибудь ты расскажешь мне, как тебе это удалось, — сказал Харк.
— Удалось что, сэр?
— Перехитрить шадикцев. Как бы то ни было, хорошая работа. Превосходная. Полк гордится тобой. — Харк, встал.
— Что ж, мне нужно продолжить обход линии. Роун ранен. В его секции полная неразбериха.
— Ранение тяжёлое?
— Я собираюсь это выяснить. Ещё раз: хорошая работа, Авгун. Передай мои поздравления своим парням.
Харк откинул химзащитный занавес, уже выходя наружу.
— И спасибо за выпивку, — добавил он и исчез.
Как только комиссар ушёл, Сорик бухнулся на стул. Он повертел рюмку в руках, а потом допил остатки.
Вивво просунул голову через занавес.
— Босс? Вам что-нибудь н…
— Уйди, — сказал Сорик.
— Да, босс.
Оставшись один, Сорик взял гильзу для сообщений и отвинтил крышку. Ему пришлось дважды ударить по донышку, чтобы вытряхнуть сложенный синий листок. Как и в прошлый раз, сообщение было написано его собственным почерком. «Не пей. Комиссар Харк идёт».
ГЛАВА 5. Серебряный, красный и чёрный.
«Ожидание – это хреново. Оно хреново для голодного мужика, который стоит в очереди в столовую, хреново для жениха на свадебном ужине, но для служивых вроде вас оно вдвое, втрое, вчетверо хреновее, помяните моё слово».
— Кольм Корбек, полковник.
На фронте выдался скверный день. Оставленные в Ронфорке резервы Первого Танитского поняли это, когда начали сгущаться странные сумерки, и стена чёрного дыма выросла вдалеке. Все ждали новостей, надеясь на хорошее, но готовились к худшему.
Гаунт назначил капитана Бана Даура командовать резервным контингентом Первого, составлявшим две трети численности полка, и Даур весь день был как на иголках. Каждые десять-двадцать минут он выходил на улицу и смотрел на мерцающие огни и клубящийся смог далёкой битвы. Поначалу взрывы снарядов напоминали гром далёкой грозы; редкие и приглушённые, они отставали от вспышек. Затем звук стал непрерывным, без перерывов и пауз. Безостановочный грохот, словно сама земная кора трескалась и разрывалась. Иногда дрожь ощущалась даже на таком большом расстоянии.
Время от времени раздавался утробный рёв, такой громкий и протяжный, что он выделялся на фоне канонады. Даур гадал: снаряды, издававшие этот звук, просто падали ближе к его позиции, или они сыпались туда же, куда и остальные, но были гораздо массивнее. Им сообщили, что противник задействовал орудия большой дальности и огромного калибра. Все вокруг говорили о «супер-осадных» пушках.
Даур попытался занять себя, но грохот артобстрела слишком отвлекал. Около 14.00 он пошёл поесть в один из пансионатов и поймал удивлённый взгляд хозяйки, заказав яичницу. Лишь когда она принесла заказ, Даур вспомнил, что уже обедал час назад, яичницей.
