– Мало того, что назвал свою книгу на букву «гэ», – продолжила свои рассуждения Ксения, – так это еще и маленькое «гэ».
– A piece of «гэ», – вставил Данила.
Ольга хихикнула, но тут же осеклась, будто позволила себе недопустимое легкомыслие.
– Ладно вам вредничать, – Ольга огляделась. – Куда он мог отсюда двинуть, интересно?
– Может, туда, в ресторан, чтобы догнаться, – равнодушно предположила Ксения.
– Пойду, возьму у него автограф, – сказала Ольга и, уже пятясь в сторону ресторана, спросила у Ксении: – Ты здесь будешь?
– Да, – ответила Ксения и, обернувшись к Даниле, сказала: – Ну, твой удар, маэстро.
Данила, польщенный таким обращением, хорошенько прицелился и с треском заколотил свой третий шар в лузу.
– Йес! – Он достал из кармана мобильный телефон и протянул его Ксении. – Набивай свой номер.
– А ты не торопишься? Мы же до четырех играем, – сказала она.
– А, ну да, – Данила стал подыскивать, каким шаром ударить. Затем положил телефон на стол, ближе к углу, у которого стояла Ксения, а сам прильнул к бильярдному борту из лакированного дерева, неспешно прицелился, ударил – и шар уверенно закатился в лузу.
– Ага! – сказал Данила. – Ну? И ты будешь говорить, что четверка – твое счастливое число?
Ксения пожала плечами.
– Ты победил.
В этот момент Данилу хлопнул по плечу быстро подошедший к столу молодой человек – с усами, худощавый, подтянутый, энергичный.
– Как дела, Даницыл? – сказал он.
– О, а я уж думал, ты не придешь, – ответил Данила и добавил, обращаясь к Ксении: – Это мой друг, Фигаксель… – Представляемый при этом воздел глаза к потолку. – Э-э… то есть Витя, – спохватился Данила.
– Так Витя или… – Ксения взглядом осадила нагловато-изучающий взгляд друга Данилы, – …или все-таки Фигаксель?
– Все-таки Витя, – ответил Виктор.
– Ксения, – холодно-вежливым тоном представилась в ответ Ксения, но сразу же добавила: – Но, кстати, «Фигаксель» звучит прикольнее.
– Может, и прикольнее, – сказал Виктор. – Но лучше – Витя.
– А что такое Фигаксель? – спросила Ксения.
– Да так, кликуха, – ответил за друга Данила. – Вот, забивай номер.
Он протянул ей свой мобильник.
Ксения, однако, не шелохнувшись, продолжала ясным взором глядеть на Виктора.
– Мне просто любопытно, – мстительно продолжила она свои изыскания, – откуда взялась такая кличка – Фигаксель?
– Фамилия у меня – Фияксель, – сказал Виктор и стал поглядывать на Данилу в поисках поддержки.
– Ну вот, теперь все встало на свои места, – Ксения царственно отвернулась от Виктора. – Что ж, Данила, – она взяла у него телефон. – Ты завоевал право позвонить мне.
Но не успела Ксения ввести и пары цифр своего номера, как из ресторана донеслись крики. Там явно разгорался скандал.
– Оля вроде бы туда пошла, да? – спросила Ксения у Данилы, и это был риторический вопрос, потому что они оба слышали, как Ольга сказала, что пойдет туда, и оба видели, как она пошла именно туда, в ресторан.
Ксения вложила мобильный телефон Данилы обратно ему в руку, а сама, взяв с ближайшего кресла свою сумочку, направилась к арке, из которой доносился шум.
Данила положил кий на стол и поспешил за ней, на ходу сказав Виктору:
– Вить, посторожи стол, разомнись, я сейчас вернусь – сыгранем.
Войдя в зал ресторана, Данила подумал, что они с Ксенией, пожалуй, зря беспокоились насчет Ольги. Все, кажется, было спокойно. Но, посмотрев на Ксению, Данила увидел, что она выглядит встревоженной. Ксения действительно интуитивно поняла, что Ольга все-таки попала в переплет. Вернее, еще не попала, но уже на всех парах мчала прямым назначением к станции «Неприятности», которую людям, озабоченным приличиями, следует миновать экспрессом – Ольга приближалась к столику, за которым в одиночестве сидел некто коротко стриженный, в темных очках, с плоским, но при этом одутловатым лицом. Видимо, это и был писатель Кутыкин. Он был пьян и, судя по нервным движениям и злобному бормотанию, был настроен поделиться с окружающими переполнявшей его желчью. Ольга направлялась к этому типу, неся большую рюмку, которую она, похоже, только что взяла в баре, находившемся в левом углу ресторанного зала.
