— Астма его уже не так беспокоит, — сказала Вирджиния.
Она побаивалась миссис Альт.
— Да, по-моему, он нормально дышит. А когда у него начались затруднения с дыханием? Я думаю, их причиной могла стать эмоциональная атмосфера в семье, а вовсе не смог. Как вы считаете? Пойдемте ко мне в кабинет, я найду ваше письмо. — Она уже шла по коридору.
В кабинете пахло мылом. Вирджиния положила пальто на колени. Запах шел из туалетной комнаты. Ей представился педагогический коллектив: сплошь из дам в очках, каждая ободряюще улыбается, все регулярно моют руки, может быть, каждый час. Может быть, по звонку. Но в здешней атмосфере не чувствовалась дисциплинарная суровость, от школы веяло теплом. Тут царило воодушевление.
Вирджиния закурила и сказала:
— Две с половиной сотни, конечно, ударят по карману, но мы думаем, это окупится.
— Вот как? — Миссис Альт помолчала, глядя на нее искоса. — Понимаю.
И снова молчание. Наконец миссис Альт нашла письмо, перечитала его; закончив, отложила в сторону, откинулась на спинку кресла и принялась пристально разглядывать Вирджинию.
— Почему вы решили отправить его в школу?
Немало удивившись, Вирджиния ответила просто:
— Потому что так будет лучше для него.
— Почему?
Как бы показывая, что проблема письма Вирджинии исчерпана, миссис Альт отбросила его подальше от себя.
— Видите ли, — начала было объяснять Вирджиния, — дома у нас дела обстоят не очень, трения разные и…
— Я спрашиваю, — перебила миссис Альт, — потому что хочу быть уверена, что вы не пытаетесь просто увильнуть от родительской ответственности.
— Послушайте… — попыталась возразить Вирджиния.
— Греггу дома хорошо живется?
— Ну… — запнулась она, потеряв от стыда дар речи.
— Что он думает о переезде сюда? Он ведь всегда жил только дома? Вы постоянно были у него под боком.
— Я чувствую, что его может надломить разлад между нами, в котором он совсем не виноват.
Она уставилась в точку на полу. Во что она ввязалась?
— Понимаю, — сказала миссис Альт.
— Боже мой! Я вполне отдаю себе отчет в том, что делаю и почему.
Сложив руки на письменном столе, миссис Альт спросила:
— А что думает по этому поводу ваш муж?
— Должна признаться, он не в восторге от этого плана.
— Какие у него отношения с Греггом?
— Нормальные. В целом. То есть Роджер очень занят работой. — Она помолчала и продолжила: — Как я вам писала, у него свой магазин телевизоров. Это отнимает много времени. Домой он приходит, когда сын уже спит. Видятся они только по воскресеньям — вы же понимаете, что в субботу магазин открыт весь день. Да и в выходной день Роджер частенько убегает в магазин — и пропадает там.
— А как вы с мужем ладите? — поинтересовалась миссис Альт.
— Что? Замечательно.
Как это унизительно.
— А как же ваши… трения?
Вирджиния простонала.
— Вы не хотите обсуждать это со мной? — спросила миссис Альт.
— Да нет, ради бога. Просто не совсем понятно зачем.
Она немного подумала и продолжила:
— Так или иначе, я, кажется, писала вам о том, что занималась и сейчас немного занимаюсь танцевальной терапией — это помогает мне разбираться в психологических механизмах, в том числе моих собственных и мужа. И в семейной ситуации.
— Вы упоминали об этом, — неопределенно заметила миссис Альт.
Похоже, слова Вирджинии не произвели на нее никакого впечатления.
— Важно понимать, — продолжала Вирджиния, — что мы с Роджером совершенно по-разному формировались.
— Что вы хотите мне этим сказать? — резко перебила ее миссис Альт. — Меня это возмущает…
Она встала, походила по кабинету, похлопывая себя руками по плечам, и снова села.
— Вирджиния, сколько вам лет? Ведь вам нет еще и тридцати? Ну, скажем, тридцать. А говорите вы, как какой-нибудь престарелый психиатр эпохи… как бы это сказать-то… эпохи Народного фронта, например. Бросаетесь терминами. А нельзя сказать просто, без этих выкрутасов?
— Это, наверное, у учителей привычка такая — всех ставить на место, — разозлилась Вирджиния.
В то же время этот укор странным образом позабавил ее: она ведь сама составила похожее мнение о миссис Альт.
«Вот как вы это поняли», — подумала миссис Альт.
— Нет, — не согласилась она с Вирджинией. — Я просто хочу, чтобы вы спустились на землю. А давайте лучше уйдем отсюда, покинем этот душный кабинет. Пойдемте-ка на улицу, на солнце.
