Гремела музыка, они двигались, зажатые со всех сторон другими парами. Бедро Уорта иногда скользило по бедру Син, плечо касалось ее груди. По сравнению с сексуальной фамильярностью, которая присутствовала в его общении с большинством из женщин, эти прикосновения были просто невинными. Но тем не менее они всколыхнули в нем волны желания, вызывая удовольствие и боль.
Мелодия в исполнении ансамбля «Бон Джови» закончилась, и зазвучала песня в исполнении Уинти Хьюстон. В порыве чувств Уорт обнял Син. Только вчера вечером он массажировал ей спину, а сейчас ему было страшно дотрагиваться до нее. Он вполне пристойно положил ладони ей на талию и, только заметив, как один из мужчин бросил на Син похотливый взгляд, с видом собственника переместил ладони в центр ее обнаженной спины.
Руки Син обнимали его за шею. Уорт старался не думать о ее грудях, прижатых к его груди, таких мягких, белых и полных, и все же при мысли об этом с его губ сорвался тихий стон.
Син вскинула голову и с тревогой посмотрела на него.
– Ты не заболел, а?
Я страшно болен.
– Нет, с чего ты взяла?
– По твоему поведению не скажешь, что тебе весело здесь. Ладония дала мне несколько таблеток, по-моему, они от расстройства желудка.
– С желудком у меня все в порядке. – Источник его недомогания находился дюймов на двенадцать ниже. – Мне здесь очень нравится.
– Правда?
– Конечно, правда.
Улыбаясь, Уорт прижал Син крепче к себе… только для того, чтобы убедиться: он может сдерживать себя и не возбуждаться, словно школьник. Но выбрал для этого не лучший способ, так как их тела прильнули друг к другу… и было это восхитительно, и вместе с тем опасно. Син тоже заметила это и отстранилась.
– Что случилось? – Голос Уорта прозвучал неестественно даже для собственного уха. Может быть, потому, что его лицо находилось не более чем в дюйме от лица Син. Он заметил пятнышко, оставшееся от вчерашнего поцелуя. Уорт чувствовал дыхание Син, ощущая ее груди. Ее влажные губы так и манили к себе.
– Я… я, наверное, перегрелась на солнце. Или алкоголь так подействовал. Что-то голова кружится.
– Может быть, лучше вернуться за столик?
– Да, пожалуй.
Однако они еще некоторое время потоптались на едва гнущихся ногах, и только после этого Уорт с неохотой выпустил Син из своих объятий и повел к столику. Усадив ее в кресло, он спросил:
– Хочешь пить?
Син принялась обмахивать салфеткой раскрасневшееся лицо.
– Да, хочу. Бутылку воды, только не газированной.
– Я сейчас принесу.
– Но официант… – нерешительно пробормотала Син.
– Это будет долго. А я мигом.
Уорт начал пробираться сквозь шумную толпу к бару, радуясь тому, что несколько минут может побыть один. Возможно, он справился бы со своим состоянием, если бы они держались подальше друг от друга. Черт побери, да что же это такое происходит?
– Бутылку воды, пожалуйста, – крикнул он подскочившему бармену.
– Эй, привет.
Уорт повернул голову. У стойки стояли две молодые попутчицы, летевшие с ними в самолете, а потом ехавшие в такси. Видимо, специально для вечера они вырядились в топы с блестками и мини-юбки, которые были короче серег, болтавшихся у них в ушах.
– Привет.
– Помните нас?
Ответ Уорта прозвучал не слишком вежливо:
– Конечно. Если женщина хоть раз упрется мне грудью в плечо, то я ее никогда не забуду.
Они захихикали, ничуть не обидевшись.
– А мы сегодня видели вас на пляже.
– Вот как? – Уорт поискал взглядом бармена, которому сделал заказ. Тот стоял у дальнего конца стойки и смешивал напитки.
– Вы, наверное, качаетесь с помощью всяких железок, – предположила одна из подруг, легонько шлепнув Уорта по животу. – У вас такое мускулистое тело, такое… твердое.
– Спасибо за комплимент. Эй, бармен, где моя вода?
– А где ваша жена?
– Моя кто? Ох, она мне не жена.
Одна из женщин тайком бросила на подругу взгляд, означавший: «А я тебе что говорила».
– Правда?
– Мы просто, гм, друзья.
– Но где она?
– Сидит вон там. Она неважно себя чувствует. – Уорт попытался привлечь внимание другого бармена, помахав бумажкой в пять долларов. – Бутылку воды, пожалуйста.
– Угадайте, куда мы отправимся позже?
– Куда? – рассеянно спросил Уорт. Его сейчас гораздо больше интересовала вода, а не ночные планы этих девиц.
