Впрочем, он и сам не сидел сложа руки: дважды - в подлиннике и во французском переводе - прочел он библию марксизма - "Капитал", а затем выразил желание почитать труды В. И. Ленина, причем "с самого начала", как он выразился, с первого тома. Он много читал, размышлял, беседовал со своим адъютантом и близким другом полковником Адамом, разделявшим идеи и принципы НКСГ, внимательно следил за развитием антифашистского движения среди пленных, встречался с руководителями Компартии Германии, немецкими поэтами и писателями, прислушивался к выступлениям советских партийных и государственных деятелей, просил встреч с представителями Красной Армии, к мнению которых был небезразличен, и все это, разумеется, подвигало его оставить добровольное затворничество, на которое он обрек себя. Непрекращающиеся военные поражения вермахта и покушение на Гитлера сыграли особо важную роль в прозрении Паулюса. 8 августа 1944 года он выступил в газете "Фрайес Дойчланд" с обращением "К военнопленным немецким офицерам и солдатам, находящимся в СССР, к немецкому народу".
"Я, - писал Паулюс, - считаю своим долгом заявить всему немецкому народу и многим товарищам в плену следующее: Германия должна устранить Адольфа Гитлера и установить новое государственное руководство, которое закончит войну и создаст условия, обеспечивающие нашему народу дальнейшее существование и восстановление мирных и дружественных отношений с нашими нынешними противниками". Отныне идеи и цели НКСГ Паулюс считал "единственным путеводителем для будущего немецкого народа".
Это выступление бывшего гитлеровского генерал-фельдмаршала стало известно и в Германии, и в других странах. Оно нанесло новый удар по нацистскому режиму, заставило призадуматься и противников НКСГ среди военнопленных.
Вскоре мне позвонил начальник управления по делам военнопленных генерал-лейтенант И. А. Петров и сообщил, что дискуссии, вызванные публичным выступлением Паулюса, все еще продолжаются среди пленных генералов, которых к тому времени было около 100, а потом вдруг предложил:
- Поедем к ним на ужин... - В его голосе иронии не чувствовалось. Приглашают тебя и меня. Обещают угостить собственноручно пойманной рыбой... И кофе, говорят, сварят сами... - Появившиеся было смешинки исчезли, и он закончил совсем уже серьезно: - У них есть что-то важное для публикации.
Приглашение было принято, тем более что скопилась важная для немецких генералов информация о внутреннем положении рейха, которой мы периодически снабжали их. Ужин в Луневе прошел в теплой обстановке. Паулюс предложил мне сыграть партию в шахматы; отказаться я посчитал неудобным, хотя играл неважно, но с помощью фон Зейдлица поражения все-таки избежал. Довольный исходом встречи, генерал Зейдлиц свободно откинулся в кресле, но, посчитав, видимо, что пора приступить к главному, поднялся и подошел к нам.
- Позвольте мне, как президенту Союза немецких офицеров и вице-президенту Национального комитета "Свободная Германия", вручить вам этот документ. - Он протянул нам с Петровым по одному экземпляру. - Он подписан сорока пятью генералами. Первой, как видите, стоит подпись генерал-фельдмаршала Паулюса... Здесь изложен" позиция значительной части пленных генералов, выражающая точку зрения большинства всех военнопленных... Мы просим вас ознакомиться с ним и помочь довести его до германских солдат и офицеров на фронте и в тылу.
Мы ознакомились с обращением "К армии немецкого парода". В нем содержался призыв: рвать о Гитлером, "повернуть оружие против него и соучастников его преступлений"! Обращение призывало генералов и офицеров вермахта "довериться солдатам", которые хотят свержения Гитлера и немедленного окончания войны, а солдат - "откровенно заявлять своим офицерам о ненависти к Гитлеру, о солдатской воле устранить его, о жажде мира". Авторы обращения объявляли войну Гитлеру. "Насилие против насилия!" - таков был отныне лозунг их действий.
Это был боевой документ, скрепленный склишированными личными подписями всех 45 генералов. Они пошли на это, понимая, что подпись под таким документом грозит их семьям в Германии репрессиями, если не гибелью. Некоторые из них после войны действительно не встретили ни жен, ни родных: они либо были посажены в концлагеря, либо под воздействием гестапо отреклись от "предателей нации". Но в те дни это обращение вслед за заявлением Паулюса вызвало у фашистов сильное замешательство. В летние месяцы 1944 года НКСГ особенно усиленно пропагандировал среди немецких солдат и офицеров такие лозунги, как "Долой Гитлера!", "Конец войне!", "Да здравствует новая свободная демократическая Германия!". "Сообщения для войск" ОКВ вынуждены были признать, что каждая листовка НКСГ "является взрывчатым веществом"79.
