Проверка на дорогах. Правда о партизанской разведке - страница 21

Даже неспециалисту видно, что для его исполнения требуется куда как более длительное время, а не два месяца! Между тем за столь короткий срок и с такой весьма слабой партизанской легендой Лазарев мог внедриться в лучшем случае в какую-нибудь деревенскую полицию, а вовсе не на сверхсекретный немецкий объект, который, как мы уже убедились, очень строго охранялся и куда попасть стороннему человеку очень и очень сложно!

Кроме того, надо учитывать и эстонский фактор. Да, жили под Изборском в основном русские люди, но советскими гражданами они стали только за год до войны, а многие из них – по понятным причинам – относились к советской власти весьма прохладно и нередко сотрудничали с СД по поимке партизан и подпольщиков. Наверняка таковым был и хозяин хутора, работать на которого поначалу предстояло Лазареву. Кстати, именно по причине лояльности местного населения немцы и расположили свою разведшколу в этих местах…

В общем, должен был пройти весьма немалый срок, прежде чем Лазарев сможет завоевать полное доверие и приступить к выполнению задания.

Неужели Пяткин не понимал, с чем имеет дело?!

Вряд ли – мы уже убедились в его опытности и профессионализме. Отсюда вывод – Пяткин почти был уверен в успехе проникновения Лазарева. Наверное, потому что Лазарев уходил туда, где его уже хорошо знали!

В этой связи нелишне вспомнить сюжет фильма «Проверка на дорогах» – киношного Лазарева партизаны для верного налёта на железнодорожную станцию направили именно туда, откуда он к ним пришёл, то есть в охрану станции. Партизаны воспользовались тем, что перебежчик ещё числился у немцев в отпуске, потому и провели операцию по его быстрому обратному возвращению. А ведь Пяткин был консультантом фильма и потому вполне мог намекнуть режиссёру Алексею Герману о реальном ходе проведения операции «С Новым годом!».

Словом, Лазарев из фильма ушёл на железную дорогу. А вот настоящий…

Чтобы выстроить наиболее вероятную версию, надо указать на один важный факт. Вокруг Пскова во время оккупации располагались не просто власовские подразделения (из одного из них, как мы помним, и пришёл Лазарев к партизанам). Это были части так называемого «1-го гвардейского батальона РОА», чей штаб расположился в деревне Стремутка. Ранее люди из этого батальона служили в полку СС «Дружина» – том самом, где подвизались активисты созданного «Цеппелином» «Боевого союза русских националистов».

Неудивительно поэтому, что и сам «гвардейский батальон» находился у «Цеппелин-Норд» в прямом подчинении. Уже упоминавшийся выше офицер этого батальона Леонид Самутин после войны вспоминал, что среди личного состава активно работала разведка СД в лице Хорвата-Подлесского, вербовавшего людей в некую разведшколу – сегодня мы знаем, что это была школа в Печках. Поэтому не исключено, что ещё до своего побега к партизанам Лазарев, находясь в рядах этого батальона, на предмет вербовки в разведшколу вполне мог общаться либо с Хорватом, либо с Гурьяновым. И видимо, от Александра Пяткин потом и узнал как об этих сотрудниках СД, так и о самой школе.

Кстати, в архивной справке УФСБ по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области, которая имеется в моём распоряжении, об операции в Печках говорится следующее:

«В сентябре 1943 г. на сторону партизан из гарнизона села Межничек перешли 32 солдата РОА. В ходе допросов от них были получены данные о том, что в Эстонии в местечке Печки (на 14 км юго-западнее Пскова) размещается школа при команде “Цет-Норд”, которая готовит разведчиков и радистов, засылаемых в северные области СССР».

А ведь мы уже знаем, что именно с этой группой власовцев и пришёл Лазарев к партизанам. Значит, моё предположение верно – скорее всего, именно он и стал источником информации о Печках. Почему же сам Пяткин не отразил этого обстоятельства ни в своём рапорте, ни в книге, почему он поведал о сомнительной легенде о «дезертире из хутора», мы поговорим чуть ниже. А пока попытаемся выстроить ту настоящую легенду, с которой Лазарев ушёл к немцам…