В результате длительной борьбы эмир, опиравшийся на поддержку наиболее дальновидных сановников (в частности, авторитетного государственного деятеля Hyp Мухаммед-хана, который исполнял функции главного визиря), смог все же создать довольно большое войско; до 40 батальонов пехоты и 16 полков регулярной кавалерии. Но средств на их содержание, как и на расходы в связи с увеличившимся государственным аппаратом, постоянно не хватало. Солдаты нередко искали дополнительного приработка, а чиновники занимались взяточничеством и казнокрадством. Эмир старался расширить поступление денежных средств и вводил новые налоги.
В результате этого в начале 70-х годов в Афганистане росло недовольство как среди народных масс, измученных непосильными налогами, так и среди феодалов, опасавшихся ослабления своих позиций в стране.
Сложившаяся в Афганистане обстановка была как нельзя более на руку британским империалистам, стремившимся к подчинению Афганского государства. Для быстрейшего достижения поставленной цели английские правящие круги прибегли к энергичному нажиму на эмира. Еще в июле 1868 г. Г. Раулинсон отправил правительству Англии "Меморандум по среднеазиатскому вопросу", с которым были ознакомлены британские власти в Индии. В своем меморандуме этот активный и влиятельный глава школы "наступательной политики" указывал на расширение владений России в Средней Азии и призывал к решительной экспансии на Востоке. Он предлагал, в частности, добиться господствующего положения в Кабуле, улучшить и расширить военные коммуникации Англии на границах Афганистана и проложить железную дорогу из Лахора в Пешавар, а также создать укрепленный пункт и военный плацдарм в Кветте, у Боланского прохода{155}.
Эти же взгляды Раулинсон развивал на заседании Королевского Географического общества в Лондоне, где призывал к максимальному развитию торговли в лежащих за Индией странах и к размещению британских консулов и различных агентов в городах Афганистана (в первую очередь в Балхе и Герате){156}.
Предложения Раулинсона легли в основу разрабатывавшейся британскими правящими кругами политики на Востоке.
Через несколько месяцев после встречи в Амбале, 28 августа 1869 г., в городе Симле, где находился штаб английских войск в Индии и летняя резиденция вице-короля, состоялось заседание совета при вице-короле "без участия членов совета туземного происхождения". Здесь обсуждался представленный генералом Лэмсденом план активизации британской экспансии в Афганистане. Один из выступавших считал необходимым назначить в Кабул облеченного большими правами и полномочиями представителя, ввести в афганскую столицу английские войска "для обеспечения выполнения договоров с Англией", овладеть Джелалабадом и Курамской долиной, по которой пролегал один из путей в Афганистан. "Имея в наших руках Джелалабад и Пешавар подступы к Кабулу, мы получим господство над Хайбер-ским и соседними проходами, над прилегающими горами и откроем их для нашей торговли"{157}.
Подготавливая прямое вторжение в Афганистан, британские империалисты стремились отрезать его от возможной помощи с севера, из-за Аму-Дарьи, где в это время укреплялось влияние России. Уже в 1869 г. Англия поставила перед царским правительством вопрос об установлении "нейтральной зоны" между британскими владениями в Индии и контролируемыми Россией областями Средней Азии. Представители Министерства иностранных дел России предложили считать такой нейтральной зоной территорию Афганского государства в составе Кабульской, Кандагарской и Гератской областей. Подобное решение проблемы было отвергнуто англичанами. Они желали создать многонациональное государство, ослабляемое внутренними раздорами, и расширить его пределы как можно дальше на север, чтобы затем утвердить здесь свое господство.
В октябре 1869 г. для переговоров по этим вопросам в Петербург прибыл представитель английского правительства Дуглас Форсайт. Было обусловлено, что в состав Афганистана войдут земли, на которые распространяется "действительная власть" эмира Шер Али, а Англия будет выступать гарантом его миролюбивой политики. Тем самым британским дипломатам удалось добиться согласия царизма на признание Афганистана английской "сферой влияния". Местным властям - вице-королю Индии и туркестанскому генерал-губернатору было поручено выяснить, какие территории находятся в "действительном владении" Шер Али-хана. Не дожидаясь, пока Россия представит свои соображения, министр иностранных дел Англии прислал в Петербург депешу, в которой настаивал на включении в Афганистан следующих земель: "1. Бадахшана с зависящим от него Ваханом, начиная от озера Зоркуль на востоке до слияния Кокчи с Аму-Дарьей (Пянджем), образующей северную границу этой афганской провинции на всем ее протяжении; 2. Афганского Туркестана (округа Кундуз, Хульм и Балх), северной границей которого служило бы течение Аму-Дарьи от впадения в нее Кокчи до поста Ходжа-Сале включительно..; 3. Внутренних округов: Ахчи, Сарыпуль, Меймене, Шибирган и Андхой..."{158}
