Путь к научному центру был неблизкий, но идеальная транспортная система корабля позволяла добраться до любой точке на любой палубе не более, чем за три минуты. Достаточно было вызвать карту, отметить конечную точку маршрута и голографический указатель направлял вас в нужном направлении. В итоге, не пройдя и пятидесяти метров, вы находили либо трассу, либо межуровневый канал и прыгали в него. Компьютер сразу заключал человека в силовой кокон и за несколько секунд проносил до точки выхода.
Как я понял, тут использовался новый принцип энергоузлов. Когда от одной точки до второй генерируется однонаправленное гравиполе, меняющее вектор движения попавшего в него объекта. В итоге человек не чувствует никакой инерции и преодолевает за несколько секунд до сотни метров, попадает в следующую точку и летит дальше. Походит на схему межзвёхдных прыжков, но в локальном исполнении. Быстро и удобно.
Таким образом, ногами мне пришлось пройти всего метров сто, потом последовал головокружительный полёт через несколько уровней и я был выброшен практически у конечной точки маршрута - синей двери, настоящей, что удивительно, с надписью по всей длине 'Научный Сектор. РН-16'.
Встретил меня молодой мужчина лет сорока, среднего роста и с удивительной огненно-рыжей копной волос на голове. Если это естественный окрас, то кто же у него в роду был, не иначе прямой выходец с материнской планеты. Представившись лаборантом, он проводил меня внутрь научного комплекса, где сдал с рук на руки уже знакомому мне профессору Весенину.
Коридоры были заполнены суетившимися сотрудниками, грузами, кто-то громко требовал предоставить ему 'эйгерный ассонатор, или я за себя не отвечаю'. Как будто трудно спросить интеллект корабля, который знает точно, где что находится. Смешные люди - умнейшие, мудрые, способные создать звездолёт, но абсолютно беспомощные в повседневной жизни. Как будто другая раса.
- Василий, я очень рад вас видеть, а уж вашего друга ещё больше.
Научный энтузиазм учёного был оценен по достоинству - Колобок нахохлился и ощетинился сеточкой молний. Впрочем Пётр Сергеевич не обратил на это внимания, пригласив следовать за собой. Хорошо ещё руки тянуть не стал, получилось бы некрасиво, хотя реанимация тут должна быть неподалёку...шучу, конечно. Максимум, получил бы лёгкий разряд, для острастки.
Мой высоковольтный спутник, как ни странно, быстро успокоился, видимо понял, что никто нас обижать не собирается и сидел спокойно, изредка взмывая над головой и вертясь, как планета, наверное тоже осматривался.
Мы дошли до небольшого овального зала, метров пяти в диаметре, посреди которого гордо стоял пустой стол, выращенный специально для нас. Справа от входа расположились четыре кресла вирта, вросшие в матово светящийся ластик стены. Больше в комнате никого и ничего не было, дверь за нами закрылась, отрезав шумы коридора.
- Проходите, - профессор устроился в одном из ложементов, - не мог бы ты посадить это существо на стол?
- А что мы будем делать? - я волновался не столько за Колобка, сколько за сохранность лаборатории.
- Василий, ты не поверишь, но мы его будем кормить. Параллельно изучим структуру энергетических полей, в общем, ничего ему не грозит.
Ну, я надеюсь, что всё именно так, как описал профессор.
Приблизившись к столу я подтолкнул Колобка, чтобы тот опустился на ровную поверхность, в середине которого чернела точка энергоузла. Малыш тут же присосался к еде, но как только я сделал шаг к креслам, последовал за мной. Я снова положил его на место и пробежал пальцами по сразу ставшей тёплой и упругой внешней оболочке.
- Сиди здесь, я буду рядом, вот в том кресле.
Мой голос подействовал, или это существо некогда действительно было разумным и уловило мои эмоции, так или иначе, но взаимопонимания мы достигли, и живой сгусток огня накрыл собой источник питания, начав мягко пульсировать оранжевым. Я же присоединился к профессору в недрах вирта.
Пётр Сергеевич тем временем уже настроил оборудование и пока пользовался пассивными датчиками, проводя анализ происходящих процессов.
