Не терпел грубости, пошлости по отношению к женскому полу. И они, женщины, отвечали ему взаимностью. Одна из дам его сердца даже пыталась покончить с собой, когда они было расстались. Он любил ее, эту блондинку, но она была старше его, а он очень хотел жениться на еврейской девушке. И чтобы обязательно была целомудренна, и чтобы было много детей, и чтобы все по закону. По иудейскому, религиозному правилу. Последние годы Савва регулярно посещал Московскую хоральную синагогу. Носил тюбетейку вместо кипуры, ел только кошерное, чтил субботу. И не снимался он в этот день, хоть ты лопни. А совсем недавно пришла печальная весть. Там, в Америке, от какой-то редчайшей и скоротечной болезни сердца скончался заслуженный артист РСФСР Савелий Крамаров. Один известный артист рассказал мне, что позвонил в штаты, в дом Крамарова, его жене выразить соболезнование. «Не смешите меня», – раздалось на том конце провода. Не знаю, нашел ли Савва, чего искал. Помню, мы снимались с ним в Киеве в телевизионном музыкальном ревю. Одну ночь ночевали вместе в старомодном шикарном люксе. Пожелали друг другу спокойной ночи. Пауза. Длинная пауза.
– Женя, а ты любил когда-нибудь? – спрашивает Савва из темноты.
«Не знаю», – подумал я.
Я себе не понравился
Но вернемся к красным носкам в 1963-й. Импортные носки, которые подарил Крамаров, оказались малы мне. Я не носил их и продолжал ходить в своих, в отечественных.
Закончился первый курс. Раскрылось окнами желанное лето. В один прекрасный день, как в сказке, мы с Витей Зозулиным пошли на «Мосфильм» с неясной целью. У нас, студентов, существовал нехитрый прием. Слоняясь по коридорам студии, мы время от времени открывали дверь какой-нибудь киногруппы, неловко бормоча: «Ой, извините, я, кажется, не туда попал…» Все это делалось с тайной надеждой: а вдруг кто-то заинтересуется нами и мы выиграем свою лотерею? А вдруг?! Уже на проходной, той, что со стороны правительственных особняков (тогда там жил сам Хрущев), мы повстречали одного из наших студентов с вечернего факультета.
– Вы куда? Ну да, понятно. Поднимитесь на четвертый этаж в группу «Я шагаю по Москве». Им нужны молодые герои, – посоветовал он.
Мы так и сделали. Нас встретила маленькая экстравагантная женщина неопределенного возраста. Та самая, которая гнала меня на Рижском вокзале во время съемок «Баллады о солдате». Она-то, конечно, меня не запомнила. А я ее еще как! Это была многоопытный второй режиссер Маргарита Александровна Чернова. Она посадила нас почитать сценарий. Сценарий Геннадия Шпаликова. О чем? Ни о чем. Во всяком случае, я тогда ничего в нем не понял. Затем нас показали режиссеру-постановщику Георгию Николаевичу Данелия. Он распорядился сделать фотопробу для Вити Зозулина, а меня вовсе забраковал. Но, как говорила потом Маргарита Александровна, у меня был столь жалостливый вид, что она послала на кинопробу нас обоих. Вот с этой-то фотопробы в роли жениха и началась по-настоящему моя киносудьба. Все завертелось. Назначили кинопробу – сцену на свадьбе.
Я впервые попал в съемочный павильон. Вокруг трудилось много людей. Кто-то подходил ко мне, что-то поправлял, что-то мерил. Каждый из этих работников и все они вместе отвлекали меня. И тогда я отчетливо понял, что если сейчас, здесь мне не удастся собраться, сосредоточиться, обрести так называемое публичное одиночество, то ничего не получится – я завалю кинопробу. И мне удалось. Я выключил их из круга внимания, оставшись один на один с глазком кинокамеры. И все получилось. Через некоторое время меня утвердили.
Впервые я увидел себя на экране в маленьком просмотровом зале генеральной дирекции. Показывали кинопробы художественному совету. Все смеялись, похлопывали меня по плечу, поздравляли. Я вежливо улыбался в ответ, но в душе была буря. Я только что видел на экране сумасшедшего человека, и этим человеком был я. Ведь каждый из нас думает о себе лучше, чем есть на самом деле. Тогда я очень себе не понравился. Да и теперь не в восторге.
И тем не менее я был счастлив! Даже не верилось! Осталось только получить разрешение у нашего ректора Бориса Евгеньевича Захавы. Вот уж действительно, что Бог ни делает, все к лучшему. Меня не приняли в школу-студию МХАТа. Но в школе-студии категорически не разрешалось сниматься в кино. Меня приняли в Щукинское училище. В Щукинском разрешали сниматься студентам. Иногда, в виде исключения. Захава в ту пору сам снимался в роли Кутузова в «Войне и мире» у Бондарчука. Данелия и Бондарчук были друзьями. Вопрос был решен. Борис Евгеньевич благосклонно подписал ходатайство киностудии. Тем более что производство картины не мешало учению. Все снималось в Москве. Мы вышли из ректорского кабинета – я и ассистент по актерам Лика Авербах. Очаровательная женщина грациозно заикающаяся матом. Мы звали ее Лика-Заика. На Арбате торжествовало июльское солнце. Ноги деревенели от радости. Хотелось лететь в детские сны.
