В девяносто два года когда-то популярная актриса была энергичной женщиной, достойной такого сказочного места, как Уайтхэйвен. Возможно, именно по этой причине он приезжал сюда по воскресеньям, когда наступала очередь его бывшей жены проводить время с Жасмин. Возможно, именно поэтому он ухаживал за лилиями и экзотическими растениями в теплицах и косил лужайки.
Засунув руки в карманы и покачав головой, Бен обогнул дом и прошел мимо старой конюшни. По просьбе Лауры он поддерживал здесь порядок до приезда нового владельца. После обеда он обычно дремал на диване перед телевизором, стараясь не замечать, как пусто было в доме без его шаловливой дочери.
Через арку Бен прошел в сад. Огромное зеленое пространство было обнесено забором из красного кирпича, поросшим мхом, по дальней стороне на склоне были расположены теплицы. Сейчас у насекомоядных растений был период покоя, и нужно было поддерживать в теплицах постоянную температуру.
В течение десяти минут Бен осматривал почву в горшках и проверял листья, пока не услышал шум у себя за спиной. Резко повернувшись, он столкнул со скамейки два горшка с высокими растениями.
Первым, что он увидел, были ее глаза — огромные, темные и полные ярости.
— Убирайтесь отсюда! Немедленно убирайтесь с моей земли!
Женщина стояла, широко расставив ноги и упершись руками в бока. Бен заметил, что она зажала пальцами края рукавов своего черного пальто. Подняв руки, он немного отступил назад, чтобы показать ей, что не представляет для нее угрозы.
— Простите! Я не знал, что кто-то уже…
— Вы нарушаете право владения!
Бен кивнул. Со стороны все выглядело именно так, но до этой минуты он понятия не имел, что это кого-то волновало.
— Я обещал прежней владелице, когда она заболела, что буду ухаживать за ее садом, пока дом не будет продан.
Женщина пристально посмотрела на него. Теперь, когда частота его пульса снова приблизилась к нормальной, он смог получше ее рассмотреть. Она была одета во все черное: черное пальто, черные брюки, черные сапоги. Даже ее длинные прямые волосы были черными. Ее лицо с закрывающей лоб густой челкой было поразительно красиво.
— Этот дом уже продан. Мне. Так что вы можете отсюда убираться.
Бен плотно сжал губы. Ему было нечего на это сказать. При мысли о том, что он больше никогда не вернется в Уайтхэйвен, у него защемило сердце. Новая хозяйка была не похожа на человека, любящего копаться в земле.
Взяв со скамейки свое пальто, Бен повернулся, чтобы уйти.
— Простите, что помешал. Больше я вас не побеспокою.
Он почти дошел до конца длинной теплицы, когда до него донеслось:
— Подождите!
Бен остановился, обернулся и посмотрел на незнакомку так же дерзко, как она на него. Она сделала шаг вперед и сложила руки на груди.
— Риэлтор сказал мне, что этот дом пустует уже несколько лет. Почему вы до сих пор сюда приходите?
Он пожал плечами.
— Обещание есть обещание.
Наморщив лоб, она кивнула. Между ними повисло молчание, но все же Бен оставался на месте. У него было такое предчувствие, что она хочет что-то сказать. Но когда она еще плотнее сжала руки на груди и отвернулась, он понял, что пора уходить.
Но едва он коснулся рукой дверной ручки, женщина спросила:
— Вы правда ее знали? Лауру Гастингс?
Бен оглянулся через плечо.
— Да. — Он почувствовал раздражение. По какой-то непонятной причине он не ожидал от нее этого. Не ожидал, что ее интересуют сплетни о знаменитостях.
— Как она выглядела?
Его раздражение усилилось, и он холодно посмотрел на нее.
— Я действительно должен идти. Я не хочу нарушать закон.
Открыв дверь теплицы и выйдя наружу, Бен услышал у себя за спиной стук каблуков.
— Эй! Вы идете не туда!
Нет, он шел, куда ему было надо. Он был не в настроении вести светскую беседу.
Впрочем, женщина не сдавалась. Несмотря на свои высокие каблуки, она смогла его догнать. Возможно, все дело тут было в ее длинных ногах. Когда она поравнялась с ним, ему показалось, что либо на улице потеплело, либо его обжигала исходящая от нее ярость. Покинув обнесенный забором сад через другую калитку, он по одной из тропинок направился вниз к реке, где оставил лодку.
