Между тем Раши обожали День благодарения.
Одно время, несколько лет назад, родители Эми нечасто бывали дома. Они мотались из одной командировки в другую, и Эми по большей части жила у бабушки. Но даже тогда, когда их семья, казалось, все больше разобщается, а ее члены отдаляются друг от друга, мистер и миссис Раш непременно возвращались домой на День благодарения. Они устраивали грандиозное застолье: огромная индейка, фаршированная вкуснейшей начинкой, и море разнообразных гарниров могли насытить полк голодных солдат. Они приглашали всех, кого только знали: многочисленных родственников, своих друзей и друзей своих детей. Это означало, что я тоже участвовала в ежегодном пиршестве. Для меня этот праздник всегда был самым ярким событием в году, и как же не хотелось сытой и счастливой возвращаться в свой темный и унылый дом.
Зато в этом году все сложилось иначе. Мне выпало счастье испытать всю прелесть подготовки к празднику и ощутить всю его атмосферу с момента утреннего пробуждения и до самой поздней ночи.
Я чувствовала себя невероятно взволнованной, и даже просьба миссис Раш пригласить мою маму не могла испортить мне настроение.
– Еды более чем достаточно. Я знаю, у вас сейчас натянутые отношения, но мы будем рады видеть ее за праздничным обедом и в случае чего выступим в роли буфера. Это помогло бы примирить вас, – сказала миссис Раш, когда в то утро я помогала ей с уборкой.
– Посмотрим, – уклончиво ответила я. – Но, думаю, ей сегодня придется работать. Вы же знаете, какая торговля в эти дни…
Миссис Раш покачала головой.
– Заставлять людей работать в День благодарения – это преступление.
Я кивнула, испытывая облегчение от того, что больше вопросов не последовало.
Зато после день прошел просто сказочно. Вкусная еда, много людей, и все это на фоне парада Мэйси[31]. Раши отмечали День благодарения до глубокой ночи.
И на следующее утро тоже.
Потому что Раши любили не только День благодарения, но и «Черную пятницу»[32].
– Не понимаю, – сказала я Эми в четыре утра, когда мы околачивались возле магазина электроники «Тек Плюс» (единственного непродуктового магазина в Гамильтоне). После обеда мне предстояла рабочая смена в книжном магазине, и я уже знала, что буду сожалеть о том, что поднялась ни свет ни заря. – Вы же при деньгах. Разве «Черная пятница» не для бедняков вроде меня? Чтобы богачи могли наблюдать за тем, как мы бьемся не на жизнь, а на смерть, как в «Голодных играх», за iPod в полцены?
– Мы не богачи, – обиделась Эми.
– Извини меня. На какой машине ты ездишь?
– На «Лексусе».
– А твой брат?
Она вздохнула.
– На «Порше».
– Вопросов больше не имею.
Она пожала плечами.
– Думаю, мои родители просто любят выгодные сделки.
В это время мистер и миссис Раш находились в Оук Хилле, ожидая открытия торгового центра, чтобы ринуться на жесткий рождественский шопинг. При том, что я терпеть не могла, когда меня будили раньше семи утра (ладно, будем реалистами, на самом деле я бы спала и до полудня, будь моя воля), мне было грех жаловаться. Нам с Эми поручили самое легкое: мы должны были в числе первых ворваться в магазин, схватить новейшую модель игровой приставки и быстренько свалить.
– Твоему братцу неплохо бы знать, что я тоже вложилась в этот подарок, – сказала я Эми. – Пусть не деньгами, но одно то, что я вытащила свою задницу из постели, уже говорит о силе моей любви к нему.
– А я-то думала, ты просто не можешь допустить, чтобы я в одиночку сражалась с толпами, – сказала Эми.
– Не-а. С какой стати мне из-за тебя париться?
Она хихикнула, а потом сладко зевнула:
– Во сколько откроется магазин?
– В пять.
Она захныкала.
– Знаю, – сказала я, похлопывая ее по спине. – Это жестоко – устраивать старт продаж в такую рань, когда с вечера все нагрузились снотворным в виде индейки.
И как нарочно, стоял лютый холод. Мы зябко кутались в свитеры и пальто, но они слабо защищали от порывов обжигающего ветра. Самое удивительное, что прическа Эми по-прежнему выглядела безупречно. Четыре утра, холодно и ветрено, а она все равно выглядела как модель с кудрями, забранными в стильный высокий хвост.
