Хосе Игнасио пошел в детскую к Мариите. Рита, принеся чай, оставила Марию с Виктором одних. Виктор терялся, он не знал, с чего начать разговор.
– Мария, в твое отсутствие я чувствовал себя таким одиноким, брошенным! Я был в отчаянии! Я просто сходил с ума!
– Виктор, дорогой, я здесь, с тобой, люблю тебя и так соскучилась… А ты?..
– Мария, ты единственная женщина на земле, которую я люблю, но теперь все так изменилось…
В этот день Виктор так и не выбрал подходящего момента, чтобы рассказать Марии о случившемся, хотя перспектива этого неизбежного разговора как дамоклов меч висела над ним.
Утром Рита, воспользовавшись минутой, когда они с Виктором оказались в столовой одни, зашептала ему, что он лицемер и трус, что оттягивает минуту признания Марии в своей подлости, и что она не собирается его покрывать: пусть-де он немедленно расскажет ей всю правду.
И снова Мария, как в день приезда, оказалась свидетельницей этих последних слов, произнесенных Ритой.
– Какую такую правду Виктор должен сказать мне? Рита, почему ты говоришь с Виктором таким тоном?.. Что все-таки произошло в мое отсутствие? Может быть, вы мне объясните? Что за таинственность?.. – взволнованно задавала вопросы Мария.
И, наконец, Виктор решился на этот нелегкий разговор, попросив Риту оставить их одних.
– Знаешь… вчера ночью я был в доме Сулеймы. Она позвонила в отчаянии, к ней ворвались… она просила приехать… У нее здесь нет родственников… Ну… в общем… Сулейма и я провели вместе ночь. Хотя это абсурдно звучит, но я не могу объяснить, как все произошло… Не могу! – Виктор не находил слов для объяснения своего поступка, понимая, что теряет Марию.
Такого Мария не ожидала от Виктора. Но она уже так привыкла к ударам судьбы, что научилась держать себя в руках. И сейчас она знала, что должна пережить и это, хотя рана была слишком глубокой, решила не вдаваться в подробности происшедшего, считая это ниже своего достоинства. Она расценила совершенное Виктором по-своему.
– Ты это сделал, очевидно, чтобы отомстить мне за мою поездку? Какая низость! Как мог мужчина, которого я люблю… любила… так поступить?! Сколько лет я верила тебе, а все, оказывается, было обманом! Нет, ничего не хочу слышать о твоей любви ко мне. Это кощунство! Не смей прикасаться!.. Уходи! Вон отсюда! Вон из моего дома и из моей жизни!..
Рита застала Марию после ухода Виктора в состоянии какого-то оцепенения, которое внезапно перешло в истерику.
– Успокойся, сестричка, – уговаривала Рита Марию, злодей не стоит твоих слез!
И она рассказала Марии все, как было.
– Я собственными глазами убедилась в измене твоего мужа. Не дождавшись ночью его возвращения, я отправилась на квартиру этой шлюхи Сулеймы. И там увидела Виктора… Я пыталась поговорить с этой стервой, – возмущалась Рита, – но все бесполезно: она не хочет ничего слышать о том, чтобы оставить Виктора, говорит, что их связывает истинное, большое чувство… Конечно, верить ей вряд ли можно, но ведь нет дыма без огня… Ты должна поставить нахалку на место, поступить с ней решительно: вышвырнуть вон с фабрики, незаменимых ведь нет… И ты должна сделать это немедленно!..
Весь день Мария не выходила из своей комнаты. Полная апатия овладела ею, голова раскалывалась, и Рита приносила ей крепко заваренный чай, каждый раз приговаривая при этом:
– И как ей не болеть?! Ты плакала, как настоящая Магдалина сначала из-за смерти Хуана Карлоса, а теперь вот… Из-за здравствующего… маэстро.
– О, Рита, не вспоминай!.. Как поздно я поняла, что Хуан Карлос очень любил меня! Знаешь, умирая… – глаза Марии снова наполнились слезами, – он и в бреду повторял об этом, просил, чтобы я стала его женой… Почему я отвергла его? Он был в тысячу раз лучше этого… предателя. И зачем только жаждал он жениться на мне, если всего через несколько недель обманул меня с манекенщицей? Зачем?
Мария с болью рассказала о случившемся Хосе Игнасио, хотя и не стала посвящать его в подробности, зная, с каким уважением сын всю жизнь относился к крестному.
– Идеал рухнул, – грустно сказала Мария. Хосе Игнасио никак не хотел этому верить.
