После этого Диана взяла меня за руку, и потянула за собой к машине, и если честно я был рад этому, так как если бы она не вмешалась, я бы наорал на Аллу. После чего бы моя мама бы проела мне и отцу мозги, рыдая, что я он так и не научил сына вести себя с женщинами, а отцу вредно волноваться. В результате я бы оказался виноват и навредил своему отцу, а я этого не хочу!
— Но…! — попыталась возразить Алла, а потом заверещала — Да как ты смеешь так со мной разговаривать! Кто ты вообще такая, да ты знаешь кто мой дядя!
К тому моменту Диана уже втолкнула меня к машине и садилась сама, но от слов Аллы замерла, и я испугался, увидев бешенство в ее глазах. Глубоко вздохнув, Диана залезла в машину, и уже закрывая дверцу, сказала.
— А мне пофиг, кто твой дядя, для меня человеческая жизнь ценнее, чем удовлетворение потребностей эгоистичного избалованного переростка! — а потом, закрыв дверь, бросила Семену — Поехали!
Всю дорогу звонил мой мобильный, но я сбрасывал вызов, а потом и вовсе выключил мобильник, прекрасно видя, что Диана еще не отошла и на грани срыва. Я понимал, что мне придется поговорить с ней, чтобы такого больше не было, но пока я решил подождать, пока Диана не успокоиться. Я решился поднять эту тему, когда мы уже были на месте и готовили оборудование, чтобы снять парня умудрившегося по пьяни упасть с третьего этажа на козырек подъезда и сломать себе ногу.
Диана помогала мне надеть оборудование, когда я спросил ее.
— А тебе не кажется, что ты перегнула палку и влезла не в свое дело?
Я никак не ожидала увидеть тут Аллу. Этот город итак навевает плохие воспоминания и сводил меня ими сума, а тут еще эта приперлась! Ладно, я еще могла ее стерпеть в нерабочее время, но во время вызова у меня не было ни сил, ни желание смотреть, как она забирает двадцать минут у человека, для которого эти минуты могут быть решающими. Это уже было слишком для меня, и я вмешалась, дав волю словам. Пожалела я сразу, но не из-за угроз с ее стороны, а из-за его взгляда. В нем было непонимание, легкое осуждение и беспокойство. А еще эти звонки. Пока он не отключил телефон, я думала, что разобью его к черту! Как же я ее ненавижу!!!
Она нисколько не изменилась как была помешана на себе и своих интересах, так и осталась, только похорошела и окончательно привыкла пользоваться своей внешностью. Но сильнее всего меня задело то, что он посмел сказать, что я не имела права вмешиваться, а ведь и правда не имела, но никогда не признаю это вслух.
— Я влезла в свое дело, — ответила я, стараясь быть спокойной при этом, застегивая и завязывая последние петли на его костюме — личные дела действуют вне работы, а когда ты на работе, у тебя есть только обязанности. А выслушивать болтовню эгоистичной девчонки в мои обязанности не входит!
Закончив свою отповедь, я развернулась и ушла к сестре, которая тоже смотрела на меня с тревогой недовольством и беспокойством. Минут пятнадцать я молчала, а потом тихо прошипела.
— Если ты не сменишь взгляд, я что-нибудь выкину!
— Успокойся! — бросила сестра, делая свою часть работы, в то время как я следила, как Борис медленно спускает пострадавшего — Ты свое сегодня уже выкинула, хватит! — и ушла к Виталию, с которым она проводила все больше и больше времени и если честно когда я поняла кто ей нравится я вздохнула с облегчением, ведь он не Борис, но тогда я еще не знала об Алле!
Черт, опять она! Теперь она все время будет сидеть у меня в голове!
Вернувшись на базу, я как всегда устроилась в кресле с журналом, но читать не смогла, из моих мыслей не уходила Алла и Борис, я была расстроена и сама не понимала почему. Знала только, что Алла опять получила все, в то время как я осталась у дверей, смотреть, как она открывает новогодние подарки. В какой-то момент мой взгляд упал на стену почета, и я увидела лицо человека из прошлого.
Горячая вода обжигает тело и причиняет мне боль. А потом я слышу всплеск воды, и вижу человека идущего ко мне.
— Все хорошо, милая, я вытащу тебя отсюда — говорит мужчина.
— Мне больно! — хнычу я.
— Я знаю, но все будет хорошо, ты мне веришь?
