ЕРЕМЕЕВ (качает головой). Нет, нет! В тайгу ухожу.
ДЕРГАЧЕВ. Ну и правильно. Научат они тебя: с собственной дочерью судиться. А ты не слушай. Ты век не судился, и не твое это дело.
Кашкина появляется на своем балкончике.
Твое дело свободное. Закон – тайга, прокурор – медведь. Собирайся, брат, до дому.
ЕРЕМЕЕВ (закивал). До дому, до дому.
ДЕРГАЧЕВ. И вот, Илья, я с тобой пойду.
Хороших насторожилась.
ЕРЕМЕЕВ. Ты пойдешь?
ДЕРГАЧЕВ. А что? Или не возьмешь?
МЕЧЕТКИН (с осуждением). Вот друзья, вот, понимаете. (Поднимается.)
ДЕРГАЧЕВ (Еремееву). Забыл, как вместе промышляли?
ЕРЕМЕЕВ. Давно, однако, было… До войны, однако.
ДЕРГАЧЕВ. А ты не бойся. От тебя я не отстану. Уж как-нибудь. (Поднимается, уходит в чайную.)
Еремеев идет за Дергачевым. Мечеткин, намереваясь пройти через палисадник, подходит к калитке, но в это время его окликает Кашкина.
КАШКИНА. Иннокентий Степаныч!
МЕЧЕТКИН. А? (Оборачивается.)
КАШКИНА. Который час?
МЕЧЕТКИН. Э-э… Двадцать минут девятого.
КАШКИНА. Спасибо. (Поворачивается, чтобы уйти).
МЕЧЕТКИН. Зинаида Павловна! Извините, есть один разговор.
КАШКИНА. Да?
МЕЧЕТКИН. Нет, нет! Разговор серьезный, вопрос обоюдоострый. Я должен поговорить с вами как член месткома.
Дергачев выходит из чайной с ножовкой в руках. Взял брусок, начал пилить.
КАШКИНА. Так что? Мне к вам спуститься или вы ко мне подниметесь?
МЕЧЕТКИН. Вам – как можно? Я поднимусь. (Направляется во двор, потом по лестнице наверх.)
ХОРОШИХ. Ты чего старика дразнишь? Какой ты ходок? Какая такая охота?
ДЕРГАЧЕВ. Дело мое. Тебя не спрашивают.
ХОРОШИХ. С ума сошел? Здесь маешься, а там…
ДЕРГАЧЕВ (перебивает). Все лучше, чем здесь. Пойду – и никаких. И давай без шума. Хватит.
Мечеткин поднялся к Кашкиной, она усадила его на балкончике.
ХОРОШИХ (насмешливо). Станете соболей добывать – припаси уж и на мою долю, не забудь… (Без насмешки.) Забудешь?.. А было что дарил.
ДЕРГАЧЕВ. Было, да прошло. (Уходит в чайную.)
Хороших вытирает платком глаза.
Из чайной слышен стук – Дергачев работает.
КАШКИНА (вся в себе). Я вас слушаю.
МЕЧЕТКИН. Видите ли, Зинаида Павловна… Вопрос, с одной стороны, узколичный, а с другой стороны, должен вам сказать…
КАШКИНА. О чем это вы? Говорите прямо.
МЕЧЕТКИН. Поймите меня правильно. Лично я против вас и против товарища Шаманова ничего не имею.
КАШКИНА (рассеянно). Ага… Понятно… Ну и что?
Хороших выходит из буфета в чайную.
МЕЧЕТКИН. Все бы ничего, но сигналы, Зинаида Павловна. Сигналы поступают. Надо же как-то реагировать… (Хлопнул себя по щеке – убил комара.) Что будем делать?
КАШКИНА (себе). Что делать?.. Что делать?.. (Мечеткину.) Вы водку пьете? Давайте выпьем водки.
МЕЧЕТКИН. А?
КАШКИНА. Хотите выпить?
МЕЧЕТКИН. С вами? (Остолбенел от внезапно открывшейся передним возможности.) Если вы не шутите…
КАШКИНА. У вас есть деньги?
МЕЧЕТКИН. Е-есть…
КАШКИНА. Так в чем же дело? Жмите вниз, несите бутылку. Потом рассчитаемся… Что такое? Может, вы непьющий?
МЕЧЕТКИН. Н-нет, я употребляю… В отдельных случаях…
КАШКИНА. Тогда чего вы стоите?
Мечеткин двинулся, но в противоположную от лестницы сторону.
Вы куда?.. Что это с вами? Вы случайно не алкоголик?
МЕЧЕТКИН. Ни в коем случае.
КАШКИНА. Так что с вами такое?
МЕЧЕТКИН. Ничего, Зинаида Павловна! Побежал за водкой.
КАШКИНА. Подождите… Что-то мне расхотелось пить.
МЕЧЕТКИН (не сразу, драматическим тоном). Все ясно. Это был минутный каприз, я так и знал.
КАШКИНА. Что-о?
МЕЧЕТКИН. А может… сбегать все же?
КАШКИНА. Нет, не надо.
МЕЧЕТКИН. Зинаида Павловна! Поймите меня правильно. Я не по легкомыслию, я, Зинаида Павловна, серьезно… Я жениться могу.
КАШКИНА. Что-что-что? (Машет руками – отгоняет комаров.)
МЕЧЕТКИН (упавшим голосом). Женюсь…
Кашкина рассмеялась.
Зинаида Павловна…
Она смеется.
Зинаида Павловна… Вы забываетесь…
КАШКИНА (сквозь смех). Иннокентий Степаныч, золото… Ну могла ли я надеяться, что кто-нибудь меня сегодня рассмешит?
МЕЧЕТКИН. Вот, значит, как? Значит, вы меня разыграли? Я к вам всей душой, а вы ко мне, извините?
КАШКИНА. Да нет же, просто мы друг друга не поняли… Спасибо вам за ваше предложение, но… Уверяю вас, зря вы так обиделись. Ну подумайте, гожусь я вам в невесты?
