Виктор Сэнес, командир французского крейсера «Паскаль», поспешил на «Варяг»:
— Прочтите-ка, капитан, — горячо начал он, протягивая Рудневу японское требование. — Не я ли советовал вам скорее покинуть этот проклятый порт? Вот, дождались! Боюсь, что воздух Чемульпо может пагубно сказаться на здоровье вашего крейсера.
Руднев пробежал глазами послание Урну:
— Этого и следовало ожидать.
— И что вы по этому поводу думаете?
— Думаю? — Руднев наклонил голову с широкими залысинами. — Только то, что Уриу готов на все, чтобы захватить «Варяг». Они согласны воевать даже в нейтральном порту.
— Вот именно. — Уроженец юга Франции, Сэнес был порывист и горяч. — Я удивляюсь вашему спокойствию! Всё, что творит адмирал, просто возмутительно, нет — подло! Капитан, прошу вас на борт английского крейсера. Там мы обсудим сообща создавшееся положение.
На «Тэлбот» прибыли командиры всех стоявших в порту стационеров. Не было только командира «Виксбурга»: американцы открыто демонстрировали свою неприязнь к русским.
Едва Руднев вошёл в кают-компанию «Тэлбота», как его догнал мичман Губонин.
— Простите, Всеволод Фёдорович. Пакет от японцев. Старший офицер приказал срочно переправить его вам.
Руднев извинился перед капитанами, отошёл к иллюминатору. Косой луч света, пробиваясь через неплотно сдвинутые шторы, растекался по листу. Разговоры умолкли. Все неотрывно смотрели на Руднева.
— Господа! Адмирал Уриу извещает меня о начале военных действий между Японией и Россией. Он требует, чтобы «Варяг» покинул Чемульпо. В противном случае грозится напасть прямо в порту. Кстати, должно быть, по забывчивости адмирал не вручил нам ультиматум вчера.
До сих пор Руднев говорил спокойно. Но на слове «забывчивость» не удержался, сделал ударение.
— Почему вы так решили? — поинтересовался Бейли.
— Ультиматум датирован вчерашним числом. Кстати, как и послания вам. По-видимому, адмирал Уриу предпочитает сначала напасть, а потом уже объявить войну.
— Надеюсь, мы не допустим этого нападения?! — вмешался Сэнес.
Бейли недовольно покосился на импульсивного командира «Паскаля». Кажется, он будет принуждать всех помочь русским. Нет, этого нельзя допустить.
— Господин Руднев, надеюсь, поймёт нас. Объявление войны несколько меняет дело. Нам нужно по этому поводу поговорить конфиденциально.
— А разве то, что до сих пор делал адмирал Уриу, не война?
Бейли замялся: вопрос был поставлен слишком прямо. Прямо для человека, не привыкшего говорить правду.
Руднев не стал дожидаться ответа:
— Хорошо. Где я могу подождать вашего решения?
— Не утруждайте себя. Мы пройдём в мою каюту. Прошу, господа.
Просторная каюта Бейли была обставлена мебелью из морёного дуба. Здесь нашлось бы чем поживиться огню, но коммодор не мог отказать себе в комфорте.
Командиры крейсеров расселись вокруг круглого стола. Бейли на правах хозяина и старшего в звании предложил:
— Прошу высказываться.
— Что тут говорить! — Сэнес порывисто поднялся со стула. — Будет в высшей степени непорядочно, если мы не напомним адмиралу Уриу о правилах хорошего тона.
Бейли вытянул губы в трубочку — упругая струя табачного дыма ударила в подволоку.
— Что вы этим хотите сказать? Уж не предлагаете ли участвовать в бою на стороне русских?
— Было бы совсем неплохо, — отрезал Сэнес. — По крайней мере я убедился бы, на что годятся мои парни. Но успокойтесь, я предлагаю совсем другое. Адмирал Уриу поджидает русских в узком фарватере. Там они обречены. Так давайте останемся с русскими в Чемульпо.
— А если всё-таки японская эскадра будет атаковать «Варяг»? Не забывайте, что война уже официально объявлена! И мне бы не хотелось, чтобы в чужой драке гибли мои люди!
Но командир «Паскаля» не собирался отступать.
— Хорошо, есть иной выход. Давайте окружим «Варяг» своими кораблями, как эскорт, и выведем в открытое море.
— Но это такое же нарушение международного права. Если не ошибаюсь, у юристов оно называется пособничество. Нет, я, как командир английского корабля, не могу пойти на такое.
Сэнес обернулся к командиру итальянского крейсера «Сафиро» Бореа, молча слушавшему перепалку.
— Мы ждём вашего слова.
