Пророки желтого карлика - страница 12

Шрифт
Интервал

стр.

- Рад тебя видеть!" Куда путь держишь на ночь глядя?" "Туда же, отвечаю - куда и ты", - и показываю открытку.

Всю ночь просидели мы тогда у костра.

Собралось человек тридцать, некоторые даже с женами. Евгений Павлович был доволен! Приятно было на него смотреть. Маленький, тщедушный, но с задорным хохолком на затылке, хотя виски уже и поседели, он примостился как гном, на большущем пне, и сидел так, болтая ногами в начищенных, как всегда до блеска, штиблетах и ярко оранжевых, тогда очень модных, носках. Платок у него на шее тоже был оранжевый. И от этого платка, от пламени костра лицо его озарялось, когда он наклонялся немного вперед, каким-то мятежным светом. Мы все тоже повязали свои платки под воротниками сорочек, как было принято еще на Балтике - у каждого свой цвет.

- Ну что, братишечки, - сказал Евгений Палыч, - нагляделись друг на друга, кто какой стал? Теперь докладывайте, кто с чем пришел. У кого успехи, у кого поражения?

... Разъехались мы с первой электричкой.

На прощанье Волков и говорит Ковалеву:

- Так вот что, мичман, не замыкайся в себе. Дело у тебя, видно, не из легких, так ты не забывай, что даже среди обезьян, не только у людей, новаторы не переводятся, это опытами подтверждено, а посему, если что, сразу давай команду:

"Свистать всех на верх!" Понял? А лично я верю в успех твоего абсолютно безнадежного предприятия. Слышишь? Абсолютно верю, борода!

И вот теперь мы с Пашкой дали такую команду. И хотя пока не ведаем, какой экипаж соберется на нашем судне, найдутся ли добровольцы, чтобы пойти с нами в дальнее плавание: мы с ним твердо решили - не отступать, идти полным вперед!

Я даже стихи сочинил, нечто вроде нашего гимна. Есть в них такие строчки: "Пусть дуют сто ветров, прольется сто дождей, мы не изменим курс упрямых кораблей!" Пашка, правда попрекнул меня как-то за "страсть к сочинительству", надо, мол, дело делать, а не вирши плести. Чудак человек! Я же не физики без лирики - никуда. Вобщем, надо работать, работать и работать. Как звери. Все-таки, как это здорово, что мы встретились с Ковалевым! Евгения Павловича из меня явно не получилось, не говоря уже об Антоне, моем любимом Антоне Макаренко. Что бы я делал, если бы не Пашка? Если бы не эта потрясающая идея - создать язык, который поможет новым поколениям с детства приобщаться к высочайшим достижениям разума, понимать законы развития общества и служить человечеству в полную силу своего высоко развитого интеллекта...

Глава 4.

БРАТЬЯ ПО КРОВИ

(Из дневника Ковалева)

Сегодня первая сходка.

Любопытно, кто же придет? Звонков было несчетное количество и воображение рисовало разные картины, от оптимистических "натюрмортов"

забитых восторженными людьми квартир до серых набросков угрюмых сборищ пессимистов. Черт побери, ведь все они совершенно незнакомые люди! Впрочем, некоторых мы знаем. Например, Владик. Этот придет нечего сомневаться. Или Таня...

Знакомство с Таней произошло с месяц назад. В это время я прорабатывал одновременно языкознание, теорию музыки и теорию стихосложения. Спасибо Ленке, без нее этих книжек я бы нигде не достал! Шенгели и Жирмунский, Якобсон и Хомский мирно соседствовали в книжных кучах на моем столе вместе с "Гравитацией"

Уилера и работами Понтрягина по теории групп. Последние были попроще, это - моя стихия, а вот другие... Дураку понятно, что одно дело читать, при всей привычке к такого рода занятию, совсем другое - обсуждать с человеком, который на этом собаку съел. Другими словами, нужен был человек, обожающий собачатину, скажем, под музыкальным соусом. Так вот мне мамастик как-то и говорит: "Слушай, тут появилась одна любопытная девица, она кончила консерваторию, пишет музыку, мечтает стать профессиональным композитором. Хочешь, познакомлю? Ну, на то, чтобы нас знакомить, у матушки времени, конечно, не нашлось и я уже стал забывать про девицу-композитора. Вдруг, однажды мать приносит два билета на вечер в дом литераторов. Возьми, говорит, кого-нибудь с собой, там она, мол, будет петь свои песни, заодно и познакомитесь. Я конечно, обозлился, как это знакомится с человеком, которого в глаза не видел, и при этом кивать на другого, видевшего его всего лишь раз и то мельком. Маринка пойти со мной, как всегда не смогла: теща опять проявила проницательность и от вечернего дежурства с Гошкой отказалась. Сгореть от злости мне не дал верный друг Дмитрий, который почему-то сразу согласился меня сопровождать.


стр.

Похожие книги