Рев чудища быстро стихал вдали. Синегривка видела воинов Теней, в страхе выглядывавших из-за деревьев на другой стороне дороги.
— Белогривка? — она наклонилась над сестрой и подтолкнула ее лапой. Белая кошка неподвижно лежала на пропахшей гарью траве. — Вставай! — прошептала Синегривка. — Надо возвращаться в лагерь. Мы должны доложить Солнцезвезду о нарушителях из племени Теней.
Тоненькая струйка крови сбегала изо рта Белогривки.
— Я тебе помогу, — продолжала бормотать Синегривка.
Она схватила сестру за загривок и поволокла в сторону леса.
— Попытайся упереться лапами, — умоляюще шептала Синегривка, не разжимая зубов. — Как только ты поднимешься, тебе сразу станет лучше, вот увидишь!
Обмякшее тело Белогривки бессильно соскользнуло на усыпанную листьями землю.
«Великое Звездное племя, зачем только я рассказала ей про Желудя? Если бы мы не поссорились, она не убежала бы в лес! Мы бы никогда не наткнулись на воинов Теней, и ничего бы не случилось…» Они бы с Белогривкой сейчас были дома, и Белыш с радостным писком бежал навстречу матери.
— Синегривка? — раздался из-за деревьев громкий оклик Змеезуба.
Синегривка отпустила сестру и молча уставилась на крапчатого воина.
«Змеезуб пришел! Теперь все будет хорошо. Вот и Рябинка с ним рядом, и Кривуля, и Дроздовик. Они знают, что делать!»
Соплеменники обступили ее со всех сторон и склонились над Белогривкой.
— Ее сбило чудище, — объяснила Синегривка. — Голос ее звучал тускло, словно издалека. — Воины Теней охотились на нашей территории, и мы прогнали их прочь. Белогривка выбежала на дорогу, и ее сбило чудище.
— Дроздовик! — быстро приказал Змеезуб. — Проверь, убрались ли эти воины и не думают ли они вернуться.
Когда Дроздовик убежал, Змеезуб взял Белогривку за загривок.
— Осторожнее! — вскрикнула Синегривка. — Кажется, она ранена!
Кривуля молча обвила хвостом ее плечи.
— Идем, — сказала она, подталкивая Синегривку вперед. — Давай вернемся в лагерь.
С трудом переставляя негнущиеся лапы, Синегривка брела через лес в сторону дома.
«Она ранена. Она просто ранена!»
Но сколько бы Синегривка не повторяла про себя эти слова, сердцем она уже знала правду. Она чувствовала запах смерти. Белогривка погибла, и с каждым шагом в груди Синегривки нарастал ужас, пока страх и горе не поглотили ее целиком.
— Просто иди, милая, — прошептала Кривуля, крепче прижимаясь к ней.
— Я обещала ей, что она скоро вернется к Белышу, — прошептала Синегривка.
На вершине склона Змеезуб выпустил тело Белогривки и взглянул на Синегривку. Он долго молча смотрел на нее, пока Синегривка не подняла на него полные слез глаза.
— Синегривка, — тихо сказал Змеезуб.
— Что?
— Ты должна рассказать Белышу.
Она содрогнулась.
— Почему я?
— Потому что ты его любишь, — ответил Змеезуб. — А я расскажу Остролапу и Вихрегону, а потом доложу Солнцезвезду.
Кривуля посмотрела на тело Белогривки.
— Остролап может сам сказать Белышу, — предложила она.
— Нет! — распушилась Синегривка. Разве этот грубиян найдет слова, чтобы сообщить малышу такую страшную новость? — Я скажу.
Спотыкаясь на каждом шагу, она спустилась по склону и вошла в лагерь. Ничего не видя перед собой, Синегривка брела по поляне мимо соплеменников, которые еще ничего не знали о случившемся, для которых Белогривка все еще была жива.
Синегривка вошла в детскую.
— Белыш!
— Ага, вернулась! — обрадовался котенок и нетерпеливо посмотрел ей за спину. — А где мама?
Синегривка сделала глубокий вдох и напряглась всем телом, чтобы унять дрожь в лапах.
— Давай выйдем на воздух, малыш, — сказала она.
— Белогривка принесла мне подарок? — спросил Белыш.
Когтишка тут же перестал гоняться за хвостом Чернушки и с любопытством повернул голову. — А можно я тоже пойду?
— Нет, — ответила Синегривка, и — слава Звездному племени! — Когтишка все понял с первого раза.
Вместе с Белышом она вышла из палатки, подвела его к поваленному дереву и уселась среди ветвей.
— Ну, где подарок? Где Белогривка? — пропищал малыш. — Мы будем играть в прятки, да?
— Иди сюда, — Синегривка крепко обвила хвостом его маленькое тельце и прижала к своему животу. Потом наклонилась над ним, чтобы малыш не видел, как Змеезуб вносит в лагерь мертвое тело его матери.