— Послушай, — начинаю я. Рекс даже не смотрит в мою сторону. — Пыль убьет тебя, стоит мне только пожелать. Ты же это понимаешь? Ты все еще слаб, а даже если б и не был, Пыль гораздо сильнее нас обоих.
— Ну так прикажи ему меня прибить, — вяло отвечает Рекс, по-прежнему не глядя мне в лицо. Звучит почти искренне.
Я не в силах скрыть удивление:
— Не могу поверить, что это говорит чистокровный, — говорю я с неподдельным изумлением.
Рекс резко вскидывает голову и смотрит мне прямо в глаза, хмурясь от некой смеси гнева и стыда. Своими словами я попал точно в цель.
Решаю развить успех.
— Сдаться… это сделает тебя еще слабее меня.
— Я никогда не сдамся, — огрызается он. — Я увижу лориенцев мертвыми, чего бы мне это ни стоило. Но первым делом я позабочусь о твоей смерти, Адамус Сатэк.
— Отлично, — говорю я. — Убивай.
Он знает, что не может. По крайней мере, пока. Потому что у меня есть Пыль.
— Я и без тебя знаю, что мои дни сочтены, — говорю я Рексу. — Рано или поздно меня убьешь или ты, или мой папаша, или какой-нибудь искусственник, даже не знающий моего имени. Но прямо сейчас я сильней. Попробуй уйти, и этот маленький симпатяга, сопящий под столом, обернется десятитонной гориллой и снимет с тебя шкуру, как с банана.
Рекс закатывает глаза, злобно схаркивает на бетонный пол здоровенный комок слюней и снова принимается таращиться в потолок. Он знает, что я прав.
Я продолжаю, чувствуя, что продвигаюсь в правильном направлении.
— Ты мне нужен, Рекс. Есть причина, почему ты жив. Все оттого, что ты мне полезен. У тебя есть информация. И мне она нужна.
— Я ничего не знаю, — выплевывает он.
— Расскажи мне то, что я хочу знать, — говорю я, — и мы уберемся отсюда. У тебя будет куча времени, чтобы убить меня, как только мы выберемся из этой пустоши. Я тебе даже мешать не стану.
Затаив дыхание, наблюдаю, как он обдумывает мои слова. Если мой план не сработает, Рекса придется убить, решаю я. Когда он почти сдается, дожимаю его последним вопросом:
— Ты сказал «над ними». Где остальные Химеры?
— Я их не видел, — бормочет он. — Но их почти целая стая. Как минимум десять. Может, больше. Они прилетели на отдельном корабле, не с Гвардией… по-крайней мере, так я слышал от других офицеров.
Каким-то образом я чувствую, что эта информация крайне важна.
— Ты сказал, над ними проводили эксперименты, — говорю я, стараясь не выдать свой острый интерес. — Какого рода эксперименты?
Видимо, Рекс больше не видит смысла молчать, раз и так уже столько разболтал, поскольку отвечает на мой вопрос без промедления. Едва ли не с гордостью он поясняет:
— Наши ученые пытались выяснить, как работает их трансформация. Сетракус Ра полагает, что если мы сможем выделить ген, отвечающий за эту способность, то сможем применить этот эффект к искусственникам.
От слова «мы» меня передергивает. Я и забыл, каково это — жить среди своих, верить в то, что твое самоуважение зависит от сдвинутого на славе военачальника, гоняющегося за девятью подростками по всей солнечной системе, лишь для того, чтобы убедиться, что они окончательно и бесповоротно мертвы.
— Где они? — спрашиваю я. — Расскажи, где их держат, и мы отправимся туда вместе.
Рекс выглядит потрясенным от моего напора, но затем глубоко вздыхает.
— Они не здесь. Пыль по какой-то причине разделили с остальными, и его собирались держать тут, пока кто-нибудь не вернул бы его обратно в головной центр.
— Скажи мне, где, Рекс.
Кажется, только сейчас до него, наконец, доходит, сколько он разболтал и какие последствия это за собой влечет. Раскрытие тайн противоречит всему, чему его учили, идет вразрез со всем, что изложено в Великой Книге. Рекс нерешительно, но все же отвечает:
— В штате Нью-Йорк, — говорит он. — Местечко под названием остров Плам.
