И тогда он раскроет мне свою тайну.
После возвращения в школу
Дэниела долго ждать не пришлось. Он уже околачивался на парковке, когда я вылезала из автобуса. Прислонился к своему красно-черному мотоциклу и засунул руки в карманы.
— Пока, — сказала я Эйприл и припустила через опустевшую площадку. Хотела броситься ему на шею, обнять и поделиться всем, что со мной произошло, включая сведения о Толботе и гелале. Но увидела, какое каменное у него лицо, и затормозила.
Он напомнил мне Джуда. Стоический, ледяной и хладнокровный.
— Привет, — произнесла я. — Ты что здесь делаешь?
— Твой папа просил отвезти тебя домой. Я уже беспокоиться начал.
— Извини, — я виновато улыбнулась.
Он взял с заднего сиденья шлем и протянул мне. Меня это смешило, а Дэниел вечно настаивал, чтобы я его не снимала. Но я-то обладаю темным даром. И еще одно соображение. Я читала, что смертельное ранение в голову в любой катастрофе — одна из немногих причин, которые могут погубить Урбат. Конечно, если не считать серебра и некоторых ядов, выделяемых демонами (включая вервольфов). В таком случае надо действовать быстро и прибегнуть к целительству. Очевидно, именно поэтому старый монстр, папаша Дэниела, напал на своего сына и старался размозжить ему череп. Оружием служил сломанный мольберт, а мальчику тогда исполнилось лишь тринадцать…
Он жаждал убить своего сына.
Дэниел оседлал мотоцикл, а я устроилась сзади. Он казался отстраненным и молчал. Как он отреагирует, если я обниму его за талию, как обычно? И я аккуратно положила ладони ему на бока. Дэниел завел мотор, и мы вылетели на Кресент-стрит. На меня он ни разу не оглянулся.
Тяжелый ночной воздух плотной стеной встал между нами и разделил нас. Я уже ничего не понимала. И я чуть сместилась назад и отпустила Дэниела. Пусть мне поможет хотя бы сверхъестественное чувство равновесия! Почему я была уверенной вместе с Толботом, а теперь на байке с Дэниелом даже не знала, куда девать руки?
Я увидела свой дом. Дэниел переключил скорость, но оставил мотор работать на холостом ходу. Он явно намеревался рвануть отсюда как можно скорее.
— До завтра, — буркнул он.
Я стащила с головы шлем и вручила ему. Он умудрился не коснутся моих пальцев. Я отступила на шаг, готовая уйти. Насовсем.
Но застыла.
Не могла я топать к себе, не получив ответов на вопросы. Я вспомнила нашу первую стычку у дома Мэри-Энн. В принципе мне следовало сдержаться и тогда, но что поделаешь… Зато полученный опыт помог мне преодолеть барьер и использовать способности на полную мощь.
— Что, черт возьми, случилось? — произнесла я. — Ты на меня злишься?
Дэниел поморгал, слегка вздохнул и сжал губы.
— Извини за то, что сбежала и целый день с тобой не разговаривала. Но ты соврал мне насчет того, где ты был прошлой ночью. Не могу поверить, что ты не пришел мне на выручку в споре с Гэбриелом. Но это уже — в прошлом. Мы застряли на уроке Закона Божьего, а потом сразу поехали к «Добрым самаритянам». («И я провела два часа наедине с другим парнем», — подумала я.) В общем, я просто хочу тебя понять. Правда. Не сердись на меня, но я больше не в силах терпеть.
— Но я тебе все объяснял. Я вовсе не сержусь, Грейси, а беспокоюсь.
Его слова меня очень удивили. Джуд однажды сказал мне практически то же самое. Давно. Дэниел тогда вернулся в город, а брат велел мне сторониться его.
— О чем?
Дэниел ухватился за руль мотоцикла. Мотор продолжал урчать. Парень откинул голову и немигающими глазами уставился на серп месяца. Ореховое дерево, освещенное фонарем у крыльца, превратилось в великолепный фон. Если бы наш разговор происходил в другое время, я бы притащила альбом для набросков и запечатлела на бумаге всю прелесть момента. Но сейчас я ощущала только боль за Дэниела.
Я прикусила губу.
— Знаю — что-то явно не так. Я же вижу это на твоем лице, Дэниел. У тебя такой вид, как в ту ночь, когда я в первый раз тебя поцеловала — под ореховым деревом. Я призналась тебе в любви, а ты бросился наутек. Ты не сомневался, что никогда не сможешь попросить меня об исцелении.
Дэниел зажмурился. Клянусь, в подобные минуты он кажется настоящим ангелом!
