Эйприл задергалась, как обрадованный щенок. Кэти прижала конверт к груди. Дэниел обнял меня.
— Мы добились, Грейс! — прошептал он, целуя меня в щеку.
— Праздновать пока рано. — И мистер Барлоу сцепил пальцы. Он всегда так делал перед тем, как выдать очередную гадость. — Обычно в Трентон принимают только одного выпускника нашей школы, иногда двоих — за редким исключением. Он медленно обвел нас глазами. — Я выбрал вас, исходя из результатов. Отберите самые лучшие произведения, и тогда, возможно, мы установим новый рекорд, — он погладил свои висячие усы. — А теперь убирайтесь отсюда и принимайтесь за дело.
— Желаю всем удачи! — провозгласила Кэти, когда мы покинули кабинет. — Дэниел! — Она положила руку ему на плечо. — Мне хочется верить, что моя последняя картина сгодится для портфолио. Ты не взглянешь на нее? Ты прекрасно в этом разбираешься.
— Э-э-э… Да. Конечно, — он оглянулся на меня и побрел следом за ней.
Я села на свое место, уставившись на конверт из Трентона. Я уже успела убедить себя, что мистер Барлоу не собирается выбрать меня в числе самых талантливых кандидатур. После всех происшествий я рисовала не очень уверенно, а отметки по другим предметам стали совсем неважные. Вдобавок моей единственной любовью являлся вервольф, а братец Джуд продолжал громить город.
Дэниел толковал об Институте Амелии Трентон каждый день. Как будет здорово, если мы оба туда поступим. Он хотел заниматься промышленным дизайном — создавать красивые функциональные вещи, которые приятно брать в руки. Вот почему он вернулся в Роуз-Крест. И, конечно, он стремился исцелиться от проклятья. Но его заветная мечта заключалась в том, что мы поступим в колледж вдвоем. Оставим в прошлом запреты и правила, которыми меня донимали. Забудем косые взгляды соседей. Сбежим от воспоминаний о его ужасном отце. Они начинали преследовать и мучить Дэниела, когда он проходил мимо своего старого дома, чтобы попасть ко мне.
Внезапно Кэти громко рассмеялась. Я оглянулась и обнаружила, что Дэниел указывает на какую-то деталь в ее работе. Вероятно, он выдал свою фирменную шуточку — но, увы, мой сверхчувствительный слух испарился еще во время ланча.
Но Кэти оказалась права. Дэниел знал толк в искусстве. Мы были уверены, что он в Трентон поступит. Неважно, что школу он должен был окончить в прошлом году. Один из членов приемной комиссии практически зарезервировал Дэниелу место в институте. При условии, если он закончит нашу школу. Настоящее соперничество разыгралось между Эйприл, Кэти и мной.
Мои шансы казались не слишком высокими. Я имею в виду, что Эйприл потрясающе использовала пастель, а Кэти умела работать с акриловыми красками. Но опять-таки, хотя рисунок углем был моей особой страстью, под руководством Дэниела я продвинулась и с масляными красками. В этом семестре Барлоу ставил мне отличные отметки. Я получила две пятерки с плюсом, а он мог расщедриться на такие оценки, только если картины чего-то стоили. Он же сам сказал, что не отдал бы мне бланк заявления, если бы сомневался в моих способностях.
Когда волнение улеглось, я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Я смахнула их. Момент был радостный, а я никогда не любила плакать.
Дэниел, наконец, оторвался от стола Кэти. Улыбнулся мне и потопал к нашему месту. Даже не владея суперслухом, я расслышала, как Лана Хансен и Митч Грейсон оживленно шепчутся. Насколько я поняла, у Митча имелись некие соображения по поводу того, кому Барлоу отдал заветные конверты. Я пожала плечами и засунула свой в рюкзачок — для надежности.
В пятницу вечером
Последний урок отменили, поскольку учителя Закона Божьего не нашли. А раз я уже провела целый час в читальном зале вместо спортзала, то направилась вместе с Дэниелом в «Дэйз-Маркет». Мы собирались помочь мистеру Дэю.
Меня удивило, как мало успели сделать служащие. Когда мы принялись за дело, я осознала, насколько велик был ущерб. Почти все окна были разбиты, в стенах зияли дыры. Каждая полка или витрина оказались опустошены, а их содержимое валялось на полу. Создалось впечатление, что потребуется неделя, чтобы привести помещение в порядок.
