«Вы поймете, что необходимо сделать». В его мыслях горьким, леденящим кровь повтором раздалось заявление Арканасии.
«Ты должен понять, — сказал он себе. — Найди решение и останови потери».
Местность у границы бури устлали искалеченные тела и оружие. Лазерные винтовки слились с руками. Головы вытянулись настолько, что напоминали светлых змей. Три «Химеры» сплавились в одну, вырастив вывернутые ноги. Передняя часть головной машины превратилась в зияющую пасть, и это чудовище пыталось сожрать заднюю часть.
Внутри шторма рождались новые монстры. Несмотря на всю свою ярость, сам вихрь оставался бесшумным, хотя вопли и рев бойцов внутри него были отчетливо слышны. Некоторые все еще принадлежали людям, охваченным бешенством безумия и ненависти. Другие изменились, интонации стали совершенно неправильными, словно у существ, которым голоса принадлежали, в глотках находились зубы или рты на языках. Вместе они создали хор психической войны, в которой цель сражения исчезла, и все, что осталось — это жажда разрушать.
Арканасия сделала несколько неуверенных шагов вниз по склону, не отрывая глаз от вихря.
— Если я вызову их по воксу, — произнесла она. — Может быть отсюда…
— Там нет никого, кто сможет ответить вам, — пояснил Малкадор. — Отведите взгляд, исполняющая обязанности губернатора.
Она не послушалась, продолжая идти медленными волочащимися шагами.
— Там некого спасть, — сказал Коллатинус.
— Так и есть, — поморщился Малкадор. Проект Арканасии провалился. Возможно, из этой неудачи даже нельзя извлечь уроки. — Начинайте атаку, щит-капитан. Живых не должно остаться.
Коллатинус отдал приказы, и Кустодийская стража построилась в одну линию. Они прошли мимо Арканасии, наведя копья стражей на бурю. Комбинированное оружие выпустило поток болтерного огня в шторм. Кустодии стреляли вслепую, но целились низко, и каждый воин водил оснащенным болтером копьем по узкому сектору. Зона обстрела всей щит-роты был сплошной. Стрельба сразит любого, кто окажется на ее пути.
Если бы Кустодийская стража стреляла в материальный шторм, битва бы закончилась за несколько коротких минут. Малкадор слышал новые вопли, когда болты врезались в корчащуюся сгорающую тень. Но это было только начало атаки. Пространство внутри бури будет ненадежным и опасным. Сами снаряды могут с легкостью трансформироваться. Подлинная атака выпала на долю Малкадора.
Он прошел вперед, держась рядом с Легио Кустодес и накапливая силу. Сначала ему нужно узнать своего врага, а для этого его защита должна быть сильной.
Когда до границы шторма осталось меньше девяноста метров, Первый лорд почувствовал, что готов.
— Займите позицию здесь, щит-капитан, — приказал он Коллатинусу и прошел к стоявшему в нескольких шагах валуну. Малкадор взобрался на него и, взглянув за линию Кустодийской стражи, сосредоточился исключительно на шторме.
Материум сжался до границ восприятия Малкадора. Он потянулся к шторму, а шторм потянулся к нему, рьяно желая поделиться своими секретами и привлечь регента к своему буйству. Тот вознес стены своей воли еще выше, укрепляя их против накатывающихся волн Хаоса. Готовый к битве Малкадор наблюдал с бастионов своей защиты, изучая врага и подготавливая контратаку. В варпе было обещание и сила, и он черпал ту силу, но знал, что в шторме обещания не было. Это знание усилило его психическую броню.
«Здесь для тебя ничего нет. Есть только разрушение и оно в свою очередь должно быть уничтожено».
Стрельба щит-роты расчистила ему путь. Болты принесли в кошмар неистовую реальность, нанося достаточно урона, чтобы создать в шторме разрывы. Сознание Малкадора ощутило трещины, и он устремился в них, держась уязвимых точек в буре и пытаясь еще больше расширить их. Буря набросилась на него увещеваниями и тайнами. Он оградил свой разум от нашептываний и выбрал только те тайны, которые были ему нужны для ответного удара.
Буря атаковала не только регента, но и Арканасию. Малкадор ощущал ее психический свет и агонию в виде волдырей от ожога на границе своего сфокусированного внимания. Женщина боролась, но ее отчаяние стало трещиной в броне. Первый лорд должен одолеть шторм, пока Арканасия не стала второй угрозой.
