– Может, кто-то из прохожих эту книгу подбросил? – пошутил я.
Старик задумчиво пожевал губами.
– Скорее я, перебирая книги, как-то проглядел этот манускрипт. В моем возрасте, знаете ли, приходится мириться с некоторой рассеянностью, – он снова покрутил книгу в руках. – Ну, как бы то ни было…
– Хотите ее себе оставить? – спросил я с самым беззаботным видом. В моей душе боролись ангелы и демоны. Ангелы справедливо, но очень многословно и запутанно указывали на то обстоятельство, что было бы нечестно пользоваться рассеянностью хозяина лавки и вынуждать его отдать даром предположительно очень ценную книгу. Демоны коротко и убедительно советовали выхватить книгу из рук старикана и со всех ног бежать на вокзал.
Ангелы, немного помолчав, молвили, что в таком случае не следует забывать про журнал с Гагариным, тем более что он-то уже честно оплачен.
– Как бы то ни было… что? О нет, ни в коем случае. Уговор есть уговор, – пробормотал старикан. – К тому же мой знакомый – тот, что принес эти книги – никак не обозначил какую-то особую ценность этого манускрипта. А уж если книгу в ящик и в самом деле закинул какой-то прохожий, то она ваша по праву. Вы ведь нашли ее первым.
Я поблагодарил хозяина за щедрое решение, хотя подозревал, что не последнюю роль тут играло его желание поскорее разделаться с работой, закрыть лавку и отправиться в корчму, где его наверняка уже ждали такие же антикварные приятели.
Старик протянул мне бумажный пакет с книгами, и мы распрощались. Я вышел из лавки, выдохнул книжную пыль, вдохнул полные легкие пьянящего мартовского воздуха и пошел к площади. На мостовой лежали солнечные отблески от окон, разбросанных по фасадам старинных домов с дерзким небрежением к симметрии. Да и сами дома на всякие глупые ровные линии и прямые углы чихали с высокой башни. Небось, той самой, что возвышалась над площадью, бликуя золотыми цифрами на старинных городских часах. До моего поезда в Прагу было чуть больше часа, так что я решил засесть в какой-нибудь кофейне недалеко от вокзала и скоротать время, изучая манускрипт. Бумажный пакет с логотипом антиквара жег мне руки.
Как есть добрый король мой Рудольф II бесконечно премудрый и благостный, повелел он от сего дня верному своему слуге Бертраму Новобыстрицкому составлять оный Перечень. Всесердечно признавая непогрешимость веры Христианской, веруя в Господа нашего Иисуса Христа, и в Отца его, и в Святой Дух, и заповеди прилежно блюдя, однако же не в согласии владыка мой с обвинениями, коими служители церкви обрекают на пытки и сожжения множество невинных душ, неправно приписуя им помыслы еретические и службу во благо Диавола.
…Ну и дела. В свое время я прочел несколько статей о Рудольфе II – он был странным королем. Кажется, именно при его дворе служил легендарный астроном Тихо Браге. И при его же дворе алхимики пытались найти философский камень. И знаменитого пражского голема создали во времена его правления. И недобрый колдун Джон Ди, еще при жизни обросший легендами и вписанный позднее в сюжет майринковского «Ангела западного окна», в самом деле жил в Праге во времена Рудольфа и работал на него. Уж не он ли – тот самый придворный алхимик, при котором старшим споспешителем служил этот Бертрам, автор манускрипта?
И еще я помнил, что добрый король Рудольф II был истовым католиком.
Король мой есть милостивый покровитель алхимических наук, а к тому и сам великий маг и магистр, ученый и зналец тонкостей метафизических, разумеет он потому волшебные способности и любознание, понимание в травах, камнях и элементалиях, и умение составлять зелья и эликсиры, и менять телесные формы свои и предметов и одушевленных существ свойством не диаволовым, а Боговым, врагу человеческому противным, а Создателю всецело приятельным.
Если память меня не обманывала, все эти «понимания в травах, камнях и элементалиях», не говоря уже о «волшебных способностях», по мнению тогдашних представителей церкви являлись самой настоящей ересью. Выходит, не таким уж и истовым католиком был Рудольф II? Бертрам Новобыстрицкий с готовностью ответил на мой вопрос:
