* * *
— Слышали, у низинщиков мост рухнул!
— Туда ему и дорога!
— О, сработало моё проклятье!
— Какое еще проклятье, дурень?!
— Ну я же пожелал ему рухнуть.
— Ты еще желал, чтобы вдова пекаря тебя в свою постель пустила. Сиди уж, колдун недорощенный.
— А низинщик дураки, раз такой мост непрочный построили.
— Я слышал они его сами разобрали.
— О, точно дураки. Сами построили, сами разобрали.
— Это видимо у них традиция такая. Мой дедушка говорил, что центральную колокольню они раз пять собирали и разбирали.
— Да тише вы там! Не понимаете, что мешаете мне?! — От рёва чернокнижника, завсегдатаи «Радужного кота» поспешили пригнуться, опасаясь, что в следующий миг в их сторону полетит боевое заклинание. Но чародея в данный момент больше интересовали буквы, отчаянно отказывающиеся складываться в слова.
— Ну, расскажешь? — Рум Жмых, сидя рядом с интересом смотрел на своего подопечного.
— О чём? — Мрачно отозвался Шечерун.
— Ну как ты мост разрушил?
— Его местные разрушили. Я лишь наблюдал за этим процессом.
— То есть хочешь сказать, что ты тут не причём?
— В этом мире всё взаимосвязано, — уклончиво ответил чародей, осознавая, что сегодня ему вряд ли удастся завершить прошение. — Возможно, что моё присутствие и подтолкнуло событие, но сам лично я мост не разрушал.
— Понятно, — на лице Жмыха читалось огорчение, сменяемое впрочем заинтересованностью и одобрением. — Надеюсь, что рано или поздно ты мне всё расскажешь.
— Надеюсь что никогда не расскажу, — Жмых замолчал и некоторое время молча изучал лицо чародея. Тот продолжал марать бумагу чернилами, и судя по его лицу не очень успешно.
— Тебя что-то тревожит? — Наконец поинтересовался староста.
— Нет, я просто образец спокойствия и умиротворения, — злобно отозвался Шечерун.
— Тем не менее я вижу что тебя что-то гнетёт.
— Ничего такого. Ну подумаешь, обрёк я целое поселение на медленное угасание и забвение. Лишил работы и надежд множество людей, но главное что наша деревня будет процветать! И просто замечательно, что обошлось без погибших. Так, три десятка покалеченных и я не знаю сколько еще там посадят за решётку, — последние слова чародей произнёс яростным, агрессивным шёпотом.
— Да у тебя никак совесть взыграла? — Искренне удивился Жмых. — Вот что значит общение с Ринуальдом. Этот разбойник кому угодно мозги запудрит.
— Ринуальд тут не причём. Хватает и моих собственных мыслей.
— Тогда зачем же так поступил?
— Ну это же в некотором роде и моя деревня тоже, — ухмыльнулся Шечерун. — Я не мог пройти мимо её проблем. Другое дело, что были ли мои действия правильными.
— Были, — немного подумав, ответил староста.
— И почему ты так думаешь?
— Смотри, — Жмых недолго думая полез в карман и положил на стол камень. — В Низине живёт мой троюродный брат. Сегодня утром он проезжал мимо, рассказал про снос моста, почему все наши сейчас эту новость и обсуждают. Ну а мне подарил вот это.
— И что это за булыжник? — Недовольно буркнул Шечерун и тут же осекся, увидев нацарапанный на боку демонический символ. Тот самый, что он показал жрецу на мосту.
— Как что? Проклятая печать отступника, чернокнижника и гениального архитектора Зиндикуса Пропащего, найденная на развалинах моста и в тайне вывезенная за пределы города.
— Так нет же никаких печатей, да и Зиндикус не существует, — искренне удивился чародей. — Я же их выдумал.
— Выдумал, но печать как видишь есть. Мой брат целый мешок их вёз с собой.
— Зачем?!
— Как зачем? Продавать таким же дурням, каким ты заморочил голову в Низине! Считаешь что не найдется дураков лично прикоснуться к демонической мощи?
— Так, неужели эти пройдохи додумались…
— Именно, — Жмых ухмыльнулся. — Всего-то надо, взять булыжник и начертать на нём этот знак. Легенда о мосте уже пошла по округе и насколько я знаю толпы народу съезжаются в Черную Низину, что бы лично узреть останки легендарного, проклятого моста. Зная людей я думаю одними булыжниками дело не ограничится, и скоро за большие деньги будут показывать иные строения, якобы возведенные Зиндикусом. А то и будут водить любопытных к тайным статуям самого великого архитектора и продавать его записи. Надеюсь теперь ты понимаешь, что не нужно так себя корить? Своим поступком ты не только спас нашу деревню, но ты так же дал низинникам шанс показать себя не конкурируя с нами.
