Наскоро перекусив сушеным мясом, укладываемся на боковую. Холодно конечно, но что делать? Грелки пудов на пять у меня с собой нет, хвороста в пещере тоже не наблюдается, поскольку разводить огонь в Убежище — это палево во всех смыслах, да и идти по дрова по этим сугробам туда и обратно — врагу не пожелаешь. Так что укладываемся мы тесно — спина к спине, бросив на холодный земляной пол у кого что есть в качестве подстилки и, сунув под голову свои же рюкзаки.
Как уснул — не помню, но стоило только закрыть глаза, как какая — то зараза стала трясти за плечо. Я даже отмахнулся не глядя. И судя по вскрику попал. Так вам и надо! Нет, ну вот что за люди а?! Только глаза сомкнул и тут нате вам, примите снотворное… Упс!
Надо мной стоит, держась за глаз Кот, рассержено шипя, что сейчас моя очередь заступать на дежурство. М — да, неудобно получилось — подчиненный подбил глаз командиру! Что он там, кстати, шипит (ха, и вправду Кот)? Ага, похоже, что я теперь Непутёвый форева!
— Извини, Кот! Ложись, я подежурю. — Пока разведчик укладывается на моё место, что — то бурча себе под нос (явно в мой адрес), я иду к светлому от дневного света проёму пещеры, высовываюсь наружу за пригоршней снега, после чего ныряю обратно и принимаюсь растирать им лицо. Снег колючий, свеженький, царапает и холодит кожу. Хорошо! В голове проясняется, и сонная хмарь уходит прочь из сознания. Мышцы ноют после ударной ночной нагрузки и последующего сна на холодной земле, требуют разминки. Что ж, я не против — разгоним кровь. Минут пятнадцать занимаюсь разминкой, постепенно нагружая все мышцы тела, разогревая их, после чего заканчиваю зарядку отжиманием. Ух, хорошо! К телу вернулась приятная гибкость, а кровь быстрее побежала по венам, даже в пот бросило.
Закончив разминку, занимаю наблюдательный пост у выхода из пещеры. Толку, конечно, от такого наблюдения немного, ведь даже сквозь голый кустарник у входа видимость плохая, а с учетом продолжающейся снаружи вьюги можно сказать, что вообще никакая, но роль наблюдателя тут не главное. Ведь парням дежурившим ночью вообще ничего видно не было. Тут главное случись что, оказаться между спящими людьми и забредшей в пещеру нежитью. Успеть поднять тревогу, задержать тварей и дать остальным время подготовиться к схватке. Вот так вот. Так что сижу, бдю…
Сидеть на чьём — то полупустом рюкзаке просто так и вглядываться сквозь шевелящийся под завывание ветра кустарник быстро надоело. Поэтому я принялся размышлять о превратностях судьбы, своих наработках в делах артефакторики, об новых возможностях в магии, которыми я не мог и даже не знал, как воспользоваться. Словом обо всем и помаленьку. Даже помечтал немного, на тему, каким крутым перцем я бы стал, если бы, да кабы и что бы я тогда сделал. За что был тут же осмеян не дремлющим внутренним голосом, что пристыдил меня, выдав с наигранным пафосом всего одну короткую фразу: «Я спасу тебя, Франция»!
Блин, даже стыдно стало. Размечтался, как юнош с горящим взором. В конце концов, я Леха Иванов или галантерейщик Бонасье? А? Леха?! Вот то — то и оно. Эх, жизнь…
Чтобы хоть как — то скоротать томительное течение времени, и избавиться от невеселых мыслей, принялся тренироваться — строить перед собой разученные раньше плетения. И пусть сейчас я не могу их наполнить маной, моих усилий хватает только на так сказать «подсветку — визуализацию» плетения, но я верю, что совсем скоро это долгожданное время наступит. Должно наступить. И вот тогда — то уж я… М — да… Я спасу тебя Франция! А пока, как говорил наш капитан Аймурзин, заставляя нас в сотый раз разбирать и собирать автомат подрагивающими от усталости руками, доводя наши движения до полного автоматизма: «Учите матчасть, товарищи бойцы!».
И время полетело быстрее. Во второй половине дня постепенно проснулись и поднялись остальные члены отряда, кроме командира, которого я сменил. Кстати народ, увидев наливающийся синевой бланш под начальственным глазом (тот «светил» хорошо, даже в полумраке Убежища) и узнав у меня причину его появления, принялся дружно ржать. В прочем, веселье было не долгим и продлилось ровно до того момента, пока открывший глаза Кот не объявил, что в следующий раз будить на смену Непутевого будет самый веселый из присутствующей компании ве6сельчаков. Народ проникся. Хихиканье и смех как отрезало.
