Наместник?
Барс встрепенулся, перед глазами на мгновение прояснилось. Наместнику было чуть больше двадцати. Сильные волевые черты лица, широкие плечи… Спокойный голос, властный тон человека, уверенного в своем праве повелевать.
— Значит, это с ним ты советовал мне договариваться? — спросил наместник.
— С ним, ваша милость.
— Значит, и мне, и ему не повезло… — с искренней грустью в голосе проговорил наместник. — Он и раньше был таким… худым?
— Да что вы, ваша милость? Тут только половина от него, считай, и осталась. Притом меньшая. Так что — ножичком?
— Нет, — спокойно ответил наместник тихо, но так, что даже Барс понял — спорить с ним бессмысленно. — На кресте — значок. Прямо над головой этого… Барса. Видишь?
— Не слепой, чай, вижу, — с обидой ответил Коготь. — Дракон зеленый, и что?
— А это значит, что крест и то, что на этом кресте, — собственность легиона Зеленого Дракона. И никто не имеет права нарушить эту дарованную императором привилегию. А всякий нарушитель теряет право на защиту и становится законной добычей Драконов.
— Ну, нет так нет, — легко согласился Коготь. — Что он мне — брат, сват или, упаси Светлый Владыка, сын? Так, жизнь когда-то спас… Ну и что с того, если разобраться? Спас и спас. Вы вот что, ваша милость, вы езжайте за ее милостью да обозом, а я тут осмотрюсь и за вами… Гляну, как тут оно…
— Коготь… — тихо сказал наместник.
— Я тут, конечно, бывал, и не один раз, но только нелишне еще разок глянуть… Там вот омут такой неприятный… Пока люди здесь жили да без покойников, так оно и ладно было, а вот как здесь столько народу погибло, так в том омуте теперь…
— Сотник Коготь! — стальным голосом отчеканил наместник. — Вы действительно полагаете, что сможете меня обмануть? И надеетесь, что наместник, представитель власти императора в этой провинции, позволит вам нарушить императорские законы?
— Нет? Не позволит? — Коготь наклонился к самой шее своего коня и посмотрел на наместника снизу вверх.
— Ты же его добить хотел, Коготь.
— Добить… А если и добить? А если хотите начистоту, ваша милость, то вам бы его самому нужно было бы снять с креста, на белых ручках своих до самой Последней Долины и отнести. И своему лекарю строго-настрого приказать, чтобы тот бедняге жизнь возвернул. Вот так я вам скажу, ваша милость! По-стариковски да по-честному, как вам никто больше и не скажет.
— Ну, ты же понимаешь, что я никогда не смогу так поступить…
— Не понимаю, ваша милость! — выкрикнул Коготь так резко, что вороной жеребец наместника мотнул головой и шагнул в сторону. — Вы же наместник! Вы же хотите настоящим наместником быть, а не абы кем.
— Да, — наместник успокоил жеребца, похлопав его ладонью по шее. — И что?
— Ничего, ваша милость! Я уж не знаю, чего у них тут вышло, за каким бесом их Хаос в бой попер, только теперь вам придется всю Последнюю Долину от диких земель защищать, да дорогу от Рубежной реки до самого Нагорья, да леса здешние как-никак чистить, да за рудниками приглядывать… Вы это на самом деле собираетесь моей сотней управиться да сотней болванчиков капитана Картаса? Или свою личную охрану в дозор да в провожатые к обозу пошлете?
— Пошлю, если будет нужно. А если будет нужно, то и сам…
— И супругу свою…
— Коготь!
— Да молчу я, молчу, ваша милость. Велено подыхать — пусть подыхает. Только и вы имейте в виду, ваша милость, что вот тут, вдоль тракта, таких крестов тысячи сейчас вкопали…
— Кто вкопал?
— Да вы, ваша милость, и вкопали. И на крестах тех оставшиеся жители Долины, арбалетчики Картаса, мои парни, я сам и вы, простите, с супругой, с краешка. И всем нам помирать, только не три дня, как Барсу, а чуток дольше. И похуже. Такое мое мнение. Хотите — в глотку мне его забейте, хотите в спальне над кроватью приколотите вместе с языком. — Коготь махнул рукой, поклонился Барсу и поехал прочь.
— Я не могу, — сказал наместник, оставшись перед крестом в одиночестве. — Я понимаю, что он прав. Я понимаю, что для всех — это было бы правильно. Но это будет нарушением закона. А он не может быть нарушен. Не может — ни при каких обстоятельствах. Ничто не может послужить оправданием для отступления от закона. Если хотя бы в мелочи… из самых лучших побуждений я преступлю закон… или закрою глаза на его нарушение, то это будет значить, что… Будет значить, что я… Я не могу так поступить. Не имею права.
