-- Не может быть, - произнесла Мадлена, догадываясь, о ком он говорит.
-- Да, - кивнул Кристиан. - Ева помогала Велиамору, и он был благодарен ей. Он не брезговал, когда она произносила свои темные заклятия, чтоб лечить раны.
-- Я не верю, - она была поражена и сбита с толку. - Но почему? Неужели она действительно могла полюбить тебя? Как может темный маг полюбить?
-- Вы, литиаты, слишком далеки от людей, чтоб понять, что любовь это не всегда светлое чувство, - холодно ответил граф. - Любовь человека - это эгоизм, вожделение, страх и боль.
-- Ты пугаешь меня, - Мадлена отвернулась, чувствуя в сыне чудовищную перемену.
-- Я теперь демон, - произнес он после паузы. - Для тебя я теперь враг.
-- Ты никогда не будешь мне врагом, - она посмотрела на сына, в глазах блеснули слезы. - Я исцелю тебя от этого.
-- Нет, я не хочу исцеления, - он отвернулся к окну. - Я останусь таким. Поступай, как считаешь нужным. Но знай, я - демон, Ева - ведьма и мы вместе.
-- Ты разбиваешь мне сердце, - Мадлена спрятала лицо в ладонях. Кристиан не двигался с места.
-- Ты можешь смириться и продолжать быть моим другом, - произнес он смягчившись. - Я не стану воевать с белыми магами. Мои враги остались в Вандершире.
-- Кто я, чтоб судить вас, если даже Велиамор ваш друг, - ответила она упавшим голосом. - Прости, я ничего не знала.
-- Теперь знаешь, решай, - он стоял, сложив руки на груди.
-- Что будет с Николь? - спросила Мадлена, после паузы. Кристиан молчал, прислушиваясь к завыванию ветра. Лицо его опять стало ледяной маской.
-- Ведь она любит тебя, и ты любил ее.
-- Я и сейчас люблю ее, - ответил граф.
-- Что же мешает вам? Неужели ведьма?
-- Нет, она ни при чем.
-- Тогда я не понимаю, ведь вы готовились к свадьбе, вы уже были бы женаты, если бы не темные.
-- Нет, не темные виноваты, а я, - Кристиан обернулся и посмотрел на мать.
-- Я знаю об этом, но не спеши винить себя, - попыталась переубедить его она.
-- Я не виню себя, я такой какой есть и не изменюсь, хотя очень старался, - граф сел на стул. Корабль стал сильнее раскачиваться.
-- Я не понимаю тебя, - Мадлена пыталась найти в сыне хоть что-то от прежнего Кристиана.
-- Вы, женщины, не любите верных порядочных мужчин, только негодяев, - говорил он.
-- Это не так.
-- Это так, - не согласился граф. - Джонни был хорошим парнем, но не имел особого успеха у девушек. Все они воротили нос от него. Единственным, кто полюбил его по-настоящему, был оборотень. Корделия на многое пошла, чтоб он стал графом. А Гордон. Он самый лучший и честнейший человек, но ему разбивают сердце, стоит только открыть его.
-- Это ничего не значит, - возразила Мадлена, не понимая, куда ведет сын.
-- Неужели ты думаешь, что Николь чем-то отличается от других? - продолжал холодным бесстрастным тоном граф. - Я мог взять ее в тот самый день, когда увидел в деревне. Я мог привезти ее в замок, запереть и ходить к ней каждую ночь. Она ничего бы не смогла с этим сделать. Она была бы моей. Рожала бы от меня детей, а я продолжал бы жить прежней жизнью. И она любила бы меня, потому что выбора бы у нее не оставалось.
-- Я не верю своим ушам, - Мадлена побледнела, представив, что ее сын мог бы стать подобным чудовищем.
-- Но нет, я влюбился, - ехидно усмехнулся он. - Я был честен. Я ждал. Ждал ее любви, когда она подарит мне ее сама. И я бы не дождался, если бы не мой природный талант покорения девиц.
Мадлена чувствовала, что в Кристиане темная кровь, но не знала, она ли является причиной его нового настроения и жизненной философии.
-- После твоего отъезда я изобразил из себя жертву, убитого горем и отчаянием влюбленного, что было не так трудно. Ты должна помнить, - объяснил Кристиан. - А сам поехал развлекаться с Лидией.
-- Еще одна ведьма, - покачала головой Мадлена.
-- Она мертва, не говори о ней плохо, - граф злобно прищурился, взглянув на мать.
-- Я не знала, прости, - поспешила исправиться та.
-- Она ценой своей жизни защитила деревню и моего сына, - Кристиан вспомнил пожарище на месте густого прекрасного леса. Это воспоминание не улучшило его настроение. Он мрачно глядел на вспышки молний, разрезавших черные небеса.
