Новейший спектакль, который шел на Бродвее в пятницу и был принят на ура, а на самом деле представлял собой печальную копию всех прочих постановок, показался Стаффорду довольно свежим и очаровательным. Но только благодаря тому, что он вообще не замечал происходившего на сцене, его мысли были целиком и полностью оккупированы очаровательной Бетти Блейр, когда она появлялась на подмостках, и страстным нетерпением, когда ее там не было. Он чувствовал острую жалость, смешанную с чувством превосходства над остальной публикой, которая занимала места в пятом ряду - или в пятнадцатом, что было гораздо хуже, - и делила свое внимание между божественной Бетти и кем-то еще, кто и гроша ломаного не стоил. Потом, интуитивно почувствовав, что такие сантименты не подобают искушенному мужчине, роль которого он решил исполнять, весь третий акт Стаффорд провел в вестибюле, куря сигареты и стараясь изо всех сил выглядеть уверенным в себе и немного уставшим от жизни джентльменом.
Он старательно избегал любых проявлений поспешности и нетерпения. Когда публика покидала театр, наш герой, прислонившись к ближайшей колонне, созерцал их, компании и одиночек, холодным мрачным взглядом. Потом он лениво, не торопясь, обошел здание по направлению к служебному входу, с тревогой заметив, что члены труппы уже выходят из театра. Подойдя к охраннику, стоявшему у двери, он с беспокойством в голосе обратился к нему:
- А что, мисс Блейр уже вышла?
Мужчина в форме несколько секунд безразлично взирал на молодого человека, потом его лицо просветлело.
- Мисс Блейр? А вас как зовут?
Стаффорд протянул охраннику визитную карточку, и тот исчез в узком коридоре. Прошла минута, две... а потом - яркая вспышка, и впереди, осторожно ступая и мягко шурша платьем, показалась мисс Бетти Блейр.
Как только Стаффорд сделал движение ей навстречу, со шляпой в руке, она подняла на него испытующий взгляд, очаровательно улыбнулась и сказала звонким, словно апрельская капель, голоском:
- Мистер Стаффорд? Мне так приятно познакомиться с вами.
Тем людям, кто склонен осуждать Стаффорда за его увлечение, не плохо было бы вспомнить, что жертвой привлекательности актрис стал не один достойный уважения мужчина, начиная с Людовика Четырнадцатого и заканчивая Ричардом Ле Гальенном {По всей вероятности, имеется в виду муж американской актрисы Евы Ле Гальенн}. Единственная задача субретки - быть очаровательной, единственная ее забота - развлекать, единственная ее страсть - доставлять удовольствие, и все это, разумеется, ради публики. И трижды счастлив тот мужчина, которому удалось хотя бы на один короткий час монополизировать эти нежные трогательные взгляды, этот музыкальный тембр голоса и эти восхитительные грациозные позы! Разученные перед зеркалом или естественные - не важно. Они есть, и они неотразимы. К тому же разве мы не слышим, как мужчина за соседним столиком говорит своему приятелю, что "вот та самая Бетти Блейр"?
Примерно таково было направление мыслей Стаффорда, когда он шел к заказанному столику в изысканном, но неброском зале ресторана "Вандербильт".
Он был, как и надеялся молодой человек, переполнен.
Мягкие ковры ласкали его ступни, в его ушах звучал "Венский вальс", взгляды, со всех сторон бросаемые на Бетти Блейр, наполняли его сердце гордостью. Жестом велев официанту отойти в сторону, он собственноручно придвинул ей стул и помог снять с плеч пелерину. Потом, сделав заказ, уселся и выжидающе воззрился на свою спутницу, вдыхая слабый изысканный запах ее духов, исходивший от короны золотисто-каштановых волос.
- Я не намерен спрашивать, почему вы так добры ко мне, - начал он.
Бетти Блейр сидела молча, неспешно снимая с ручек перчатки.
- К чему выяснять какие-то причины в такой чудесный вечер? - продолжал Стаффорд. - Достаточно того, что мы здесь. Снаружи остался мир со всеми его несчастьями, со всей его болью, с его холодной логикой и упрямыми фактами. Никто лучше меня не знает, как он переполнен мошенничеством, ложью и лицемерием. Только сердце человека способно говорить правду.
- А ваше?
