— Джастин никогда не просил меня его защищать. Я делаю это только потому, что люблю его.
— О да, — сказал Саймон, понимая — и зная, — что ее ответ слово в слово совпадает с тем, что он сам вложил ей в уста. Как его угораздило?!
Калли принадлежала к числу девушек — нет, женщин, которые сделают все для тех, кого любят. Встретят опасность лицом к лицу и не дрогнут ни на секунду. Не потому ли он сам позволял ей все это время думать, будто она ему неприятна? Чтобы эта девушка, любя его, как он надеялся — молился, чтобы она его любила! — не чувствовала в себе потребности его оберегать.
— Калли… — предостерегающе начал он и благоразумно замолчал, когда в комнату вошла его мать. Она быстро посмотрела по сторонам и спросила, где джентльмены. При полном параде, накрашенная, Имоджин, ясное дело, желала, чтобы ее поскорее увидели. Ей нужно было поразить их, пока она еще не совершила полный выдох и корсеты не помешали ей сделать новый вдох.
Калли, несомненно, рассматривала виконтессу как союзницу. Поэтому она немедленно подбежала к ней, требуя подтверждения, что прогулка с графом Филтоном как раз и есть то, для чего предназначалась вчерашняя экскурсия в «Олмэкс».
Но Имоджин, ни во что не посвященная, кроме первоначального плана своего сына, растерялась. Она прошла на середину комнаты к тахте, обтянутой полосатым атласом, и осторожно опустила на нее свое туго затянутое тело.
— В чем дело, Саймон? — спросила она, взглянув на сына. — У тебя новые идеи? Ты опять собираешься сбросить Калли на голову Филтону? Интересно, а теперь зачем? — После этих слов она улыбнулась и стала очень похожа на сытую кошку, у которой изо рта еще торчат перья съеденной ею канарейки.
— Мама… — укоризненно начал Саймон. Разве он не предостерегал Калли в тот момент, когда вошла его мать? Но не успел он произнести и двух слов, как девушка перебила его.
— Вы несправедливы, Имоджин, — заявила она. — Уничтожить Филтона — моя идея. Моя! И теперь, когда все продвигается так успешно — конечно, лучше бы Джастин приехал на неделю или две позже, — Саймон подвергает жесткой критике то, к чему сам же стремился прежде. Так неужели ваш упорный труд, ваши тревоги, ваши уроки были напрасны и вы дадите всему этому пропасть только потому, что он заупрямился и остановился перед первым же барьером?
Маленькая шельма! Как она смеет использовать против него его собственную мать?! Очевидно, потому, что он сам использовал Имоджин против нее. Об этом он как-то не подумал.
— Позвольте вас поправить в одном пункте, ребенок, — сказал Саймон, делая шаг вперед и вставая между ней и матерью. — Прямо по горячим следам, если не возражаете. Да, начало положили вы, но вы собирались застрелить негодяя. Насколько я понимаю, вам не хочется в этом признаваться. Что касается всего последующего — это моя идея. И поскольку это мой план, мне его и корректировать, если я вижу какие-то трудности, не предусмотренные раньше. Мама, — Саймон поклонился ей, — Калли должна находиться как можно дальше от Ноэля Кинси. Это мое решение. Ты, конечно, согласишься со мной?
Имоджин только улыбнулась. Скверно улыбнулась.
— Вы говорите, трудности? — Калли стукнула себя кулаками по бедрам и намеренно наклонилась вперед, подстрекая Саймона своим воинственным видом. — Какие?
Имоджин выглядела очень довольной. И по-прежнему чуть заметно улыбалась той же нехорошей улыбкой.
— Девушка бьет в точку, — сказала она чуть ли не со злорадством. — И она имеет полное право услышать объяснения, почему изменен план. Что за трудности, мальчик мой? Скажи мне. Скажи нам. Прошу тебя. Прошу? Нет! В действительности мы требуем.
Саймон даже представить не мог, чтобы ему вдруг захотелось удушить свою любимую мать. На какую-то долю секунды ужасная мысль вдруг всколыхнулась в мозгу. Ноэль Кинси будет в парке вдвоем с Калли? Достаточно только подумать об этом, как кровь тут же вскипает в жилах. Но не говорить же об этом матери, если он не хочет, чтобы она вскочила и побежала в Мейфэр! Тогда уже через час кругом станут трезвонить о парочке, готовящейся к бракосочетанию. Нет, нельзя допустить, чтобы его мать умчалась в город, закусив удила. Прежде он должен поговорить с Калли. Очень серьезно поговорить.
