Прогулки с пантерой - страница 66

Шрифт
Интервал

стр.

Но и я, и Стив смотрели на итальянца, как на привидение. Мне вдруг стало неуютно рядом с ним. Господи, на любой мой жест не является для него секретом. Он легко может узнать, о чем я думаю по малейшему шевелению брови.

— Не смешите меня, голубушка, — хитро подмигнул Марко, — ваши мысли мне ни к чему. Я ленив и без особой надобности не утруждаю свои и без того перегруженные мозги.

Я смущенно ойкнула и скрылась в машине.

* * *

Трупы второй пары, Анны и Зигфрида Гетерс, были найдены значительно ближе к населенному пункту. И местность в этой точке просматривалась лучше, чем в первом случае. Он рисковал, наш черный человек. Пусть и редко, но машины здесь ездили даже ночью.

— Как я и думал, в нем проснулась тяга к демонстрации, — констатировал Марко, — подсознательно каждый серийник с определенного момента желает быть обнаруженным. Риск доставляет ему острое наслаждение. Первое преступление, если Арина права, и оно действительно было, он скрыл. Во втором случае постарался сделать так, чтобы трупы непременно нашли. А тела Гетерсов выбросил почти на виду. В Москве он рисковал еще больше. Ночью машину мог остановить любой гаишник. Пока логика прослеживается четко. Думаю, очень скоро мы поймаем его за хвост.

Марко не был провидцем.

Как и часом раньше, итальянец попросил ненадолго его оставить и в течении получаса чутко прислушивался к земле, принюхивался, всматривался в каждую травинку и веточку.

— Что-то новое? — спросила я, когда нетвердой походкой он подошел к машине.

— Пожалуй, — задумчиво сказал он, — но я не понимаю, как такое могло быть.

— О чем вы, Марко?

— Нет, нет, должно быть, я просто переволновался. Не сходится.

— Не сходится то?

— Картинки. Очень разные картинки. Но такое бывает. Даже компьютер дает сбои, что говорить о моей голове?

Он так и не объяснил мне ничего. В «Пантеру» решено было поехать завтра, и оставшееся до вечера время мы сидели над документами. Голова моя почти не соображала. Перелет, прогулки по темному лесу, усталость… Федоткин рассказал о том, что ему удалось узнать от немцев. Они прилежно прочесали всю местность, опросили сотни свидетелей. Исследовали все близлежащие заброшенные постройки, включая четыре коптильни. Нигде не было обнаружено ничего подозрительного. Ни следов крови, ни улик, которые свидетельствовали бы о недавних преступлениях. Может быть, Лизавета ошиблась? Но где-то он должен был убивать! Ведь не дома, не в стоящем во дворе сарае.

* * *

Катарина, соседка Полингеров и ближайшая подруга Марты встретила нас с плохо срываемым раздражением.

— Она говорит, — шепнул мне Марко, — что уже устала от бесконечных вопросов. Рассказала, что все могла и для того, чтобы порадовать русских сыщиков чем-то новым, ей придется разве что врать.

Красивая, статная, Катарина одевалась, как и почти все германские дамы, в бесформенные и безликие одежды. Она не утруждала себя нанесением макияжа, тщательной укладкой волос и все-таки смотрелась очень респектабельно. Как и ее дом в небольшом поселке Винтеробер, тихом, располагающем к неторопливому существованию и аккуратности в быту. Катарина была преуспевающим адвокатом, вела и некоторые дела своих соседей. «До недавнего времени», — уточнила она. Какое-то время назад было соседи почему-то отказались от ее услуг.

После недолгих препирательств женщина достала из сейфа ключи от соседского коттеджа и проводила нас до порога навсегда покинутого хозяевами дома. Следы тщательного обыска здесь были почти незаметны. Возможно, Катарина уже успела здесь прибрать, а возможно немцы имели куда больше уважения к чужой собственности, чем их русские коллеги.

Что может рассказать о человеке его жилище? В отличии от безликой лесной поляны почти все. Ажурные, вручную связанные салфетки поведают о спокойном, но не без чертей характере хозяйки. Только человек, одолеваемый внутренними страстями и не находящий им выхода в повседневной жизни способен творить такие сложные, никогда не повторяющиеся узоры. Чтобы прийти в равновесие с благостной тишиной окружающего мира, ему непременно надо чем-то занять руки. Не верьте, что рукоделье — удел непритязательных особ. Это способ отвлечься, рассеять напряжение, которое никогда не тревожит людей простых и незамысловатых.


стр.

Похожие книги