– О, нашлась пропажа! – улыбнулся усатый майор, поворачиваясь к нам.
– Я же говорила – их прячут там! – Никина мама гневно ткнула пальцем в сторону бывшего садика. – Как вы выбрались?
– Там дом… поломался, – ответствовала Ника, глядя на всех осоловелыми глазами.
– Стена упала, – уточнила я.
– Как я хочу спать… – простонала Ника. Стоявший рядом с ее мамой молодой человек в штатском открыл заднюю дверцу одной из машин. Нику усадили туда, и она тут же без сил откинулась на сиденье.
– Как это стена могла упасть? – подозрительно прищурился майор, глядя на меня.
– Да говорил же я вам – она каратистка! – завопил один из арестованных, стоявших у машины. Приглядевшись, я узнала в нем дядьку с подбитым глазом. – Головой небось выбила!
Наверное, если бы я не видела, как там дело было, то тоже бы так подумала…
Оказалось, Никина мама вернулась домой вечером и подняла тревогу. И когда ей в райотделе сказали, что принимают заявления об исчезновении людей лишь через три дня после пропажи, то она пошла, как она выразилась, «кое-куда повыше» и показала там найденную мною папочку. И там все оценили правильно. В мистику и заклятья там, разумеется, не поверили, но вот в преступную группировку и наличие клада – вполне. А потому за дело взялись живо и живо же всех повязали. На моих глазах привели еще нескольких арестованных – среди них были и Анжела, и та вертлявая соседка.
Дело в том, что Никина мама рассказала нам тогда не все, что было в папочке. А был там и список семейств, составляющих «воссозданный род» Шестоперовых, хотя никто из них уже не носил такую фамилию. Потому вычислить преступников оказалось нетрудно. Очень сильно подозреваю, что там было и еще кое-что интересное, что Никина мама сочла нужным скрыть от нас.
Мои родители, крайне перенервничав, не позволили втягивать меня в расследование.
– Еще не хватало – ребенка допрашивать! – отрезала следователю моя мама. – Она и так настрадалась, еще по судам ее таскать?! Нет на это моего согласия!
Когда управились со всеми формальностями, то арестованных увезли в автозаке, а Ника с мамой поехали домой в сопровождении того человека в штатском, который помогал усаживать Нику в машину. Мы же с мамой и папой отправились домой пешком.
Я думала, они станут ругаться, но нет. Было много расспросов, слез и сердечных капель. Признаюсь, мне трудно было составить правдоподобный рассказ, пришлось соврать, что здание, в котором нас заперли, находилось в аварийном состоянии, и в конце концов от наших крепких ударов рухнула стена. Понимаю, что чушь, но ничего умнее в голову не пришло. Не о Домне с Ванечкой же было им рассказывать!
Если быть честными, то мама с папой, пожалуй, настрадались в ту ночь куда больше меня. Зато они в такой момент разрешили мне взять к нам пекинеса Мишку, и я в тот же вечер побежала за ним к Нике. Заодно хотелось узнать, как она себя чувствует, не заболела ли после всего пережитого.
Но когда я пришла, дверь мне открыла Ника – живая и здоровая, хоть и бледная, с темными кругами под глазами. Она тут же велела мне жестом молчать, и я по ее знаку на цыпочках прошла в ванную. Нет, в ванной ничего интересного не оказалось, зато там был отлично слышен разговор из кухни. Мы прислушались. Судя по голосам, Никина мама беседовала в кухне с каким-то мужчиной.
– …Еще раз спасибо вам, Михаил Михайлович, за подмогу. Понимаю, что это не по правилам, но когда речь идет о родной дочери…
– Да ладно, – чуть иронично ответил мужчина. – Поражаюсь я вам, Настенька! Сначала вы рассказываете этой самой дочери подробности того жуткого дела, а потом хотите, чтобы она в него не вмешивалась!
– Эх, Михаил Михайлович! – Анастасия Александровна вздохнула. – Вы не знаете мою дочь. Это сама настырность во плоти. Если она чем-то заинтересовалась, то пока не разберется, от своего не отступится. И она не в том возрасте, чтобы ей можно было что-то запретить. Единственное, что я могу, – это помочь ей и по мере сил проконтролировать.
– И поэтому вы обратились в нашу, хм, службу за информацией по делу об исчезнувшем следователе? Хороша помощь дочурке! Мы, конечно, пошли вам навстречу, учитывая, что вы в какой-то мере наша коллега, но все-таки на месте вашего начальника я бы вынес вам выговор! Из-за этого обе девочки подверглись страшному риску!..
