– Ну! – завопил я голосом Кисы Воробьянинова, перед которым Остап вскрывал очередной стул. – Ну!
– Не нукай, я не лошадь, – рассмеялась Элла. – Стала бы я тебе все это рассказывать, если бы тебе нельзя было знать. А сюрприз я приберегу на потом. Пошли в спальню, изверг, держишь женщину на кухне.
– Ты думаешь от меня в спальне сейчас будет толк? Говори немедленно, а то у меня уже заболело, – я схватился за живот и замычал. Это должно было продемонстрировать, что обещанные боли в животе уже начались.
– Э, милый, да у тебя видать родовые схватки. Может подсобить, акушерку вызвать? – засмеялась Элла.
Я не ответил и упорно продолжал мучиться.
– Ладно, изверг, слушай. Час назад меня вызвал к себе Тихон Велесович. Он просил передать тебе, что доволен твоей работой.
– Доволен балаганом, который я устроил? Ну, ну, похоже я тут пришелся ко двору. Значит, все что говорили Сергей с Мариной действительно правда. Все эти рассуждения о пакостях, мелких и крупных – это не просто треп, это норма здешней жизни. Я прав?
– А как же иначе, без пакостей? – искренне удивилась Элла. – Мы же на работе!
– Понятно. У нас на Земле в общем-то тоже так, но не настолько откровенно.
– А мы существа конкретные. У нас все по-простому. С утра сделал гадость – и весь день свободен. Но ты не дослушал. Тебе положена премия. Завтра поутру у тебя будет экскурсия в Рай. Зайдешь в свою будку, найдешь в справочнике номер Ираклия Андреевича, и отправишься. Там тебя встретят.
Я завопил от восторга, схватил Эллу на руки и понес к выходу.
– Вот теперь от меня толк будет, – прошептал я, целуя ее на ходу.
– Животик то, животик как, не болит? – успела ехидно поинтересоваться Элла, перед тем как за нами закрылась дверь в спальню
Утром, как обычно, я проснулся один. Я стал раздумывать, как мне провести сегодняшний выходной день. И тут вспомнил про обещанную экскурсию. Я быстро вскочил и через пятнадцать минут, гладко выбритый, пахнущий итальянским шампунем и французким одеколоном (знай наших, тоже не из деревни приехали!) уже стоял в телефонной будке и держал в руках справочник.
На этот раз справочник был заполнен полностью. В глазах рябило от непривычных имен и странных названий. Ради интереса я поискал Евлампия. Его номер стоял на своем месте. Номер Тихона тоже был там. Я понял, что карантин сняли и мне предоставлена возможность свободного передвижения. Но все это позже, позже, сказал я себе. Черти от меня никуда не убегут. А сейчас мне нужен был этот загадочный Ираклий Андреевич. Я вдруг испугался, что как раз его тут и не будет. Вспомнилось Элино «с утра гадость – и весь день свободен». Но обошлось. Похоже, справочник больше не собирался играть со мной: нужный мне номер нашелся на соответствующей странице. Через секунду я уже крутил диск телефона.
– Арфу и псалтырь, пару крыльев и сияние
тринадцатый номер для капитана
Эли Стормфилда из Сан-Франциско!
Выпишите ему пропуск, и пусть войдет.
(Марк Твен,
Путешествие капитана Стормфилда в рай.)
Я стоял на широкой, залитой солнцем и бетоном площади. Вокруг громоздилось совершенно немыслимое скопление зданий. Первыми бросались в глаза небоскребы. Здесь был повторен весь центральный Нью-Йорк, от Эмпайр Стейт Билдинг до Рокфеллеровского центра. С небоскребами Нью-Йорка соседствовали все известные небоскребы других мегаполисов Земли. Было даже несколько телевизионных вышек, и не меньше десятка Эйфелевых башен. Я с трудом представлял себе, кому и зачем могли здесь понадобиться телевизионные вышки, да еще в таком количестве, но они были.
Следующее место по грандиозности занимали копии знаменитых отелей. В первую очередь – это были знаменитые казино Лас-Вегаса. Прямо передо мной расположился помпезный «Дворец Цезаря», рядом громоздилась пирамида отеля Luxour. За казино толпились всевозможные Шератоны и Хилтоны, собранные со всех концов света.
Далее располагался район дворцов и вилл. Я сразу же узнал мой любимый Петергоффский Большой Дворец с его изумительным каскадом фонтанов. Версаль и Виндзор мирно соседствовали, окруженные своими великолепными парками. Во всем своем великолепии блистали восточные дворцы. Виднелись причудливые, для европейского глаза, очертания резиденций древней японской и китайской знати. Белели мрамором виллы римских аристократов.
