Если попытаться применить силу — что будет, неизвестно. Соотношение сил один к ста, а то и больше. Вне зависимости от исхода, будет грандиозное побоище между налоговой полицией и рядовыми гражданами, И не просто гражданами, а инвалидами и женщинами. С человеческими жертвами, без них не обойдется. Начатое притом налоговой полицией.
Совершенно ясно, что вина за эти жертвы легла бы именно на налоговую полицию, а не на фирму и тем более не на вкладчиков.
А конкретно — на того руководителя, который бы отдал приказ начать применение силы.
В старые времена за такие дела под суд шли. Сейчас, может, суда и не будет (хотя тоже еще вопрос), но что данный руководитель слетит — это уж точно.
Короче, такого руководителя, который взял бы на себя ответственность отдать приказ применить силу, не нашлось.
А без очистки здания налоговая полиция ничего опечатать не может. Соответственно, закрыть фирму нельзя. Физически.
Соответственно, повода к возникновению массовых беспорядков нет. Что и требовалось получить.
Конечно, сотрудники налоговой полиции — для проформы, наверное — попытались поуговаривать вкладчиков очистить здание.
Что им отвечали инвалиды-фронтовики и их жены — вряд ли можно написать даже на заборе. Не выдержит.
Тем не менее было очевидно, что, хотя физического закрытия фирмы (с опечатыванием) и не произойдет, но ее деятельность будет — по всей видимости — приостановлена.
Известие даже не о закрытии, а о приостановлении деятельности фирмы в момент, когда внутри находится налоговая полиция, могло подвигнуть толпу на штурм здания. Здесь, кстати, могло сработать уже сформированное нами к тому моменту в среде вкладчиков мнение «нам надо защищать МММ всеми силами». Если бы толпа решила «защищать» фирму таким способом, это опять-таки привело бы к беспорядкам с жертвами, но тут уже вина была бы возложена на фирму. Последствия неоднократно описаны выше.
Для недопущения взрыва негативных эмоций в толпе, направленных уже не против МММ, а непосредственно против налоговой полиции — которые, тем не менее, могли привести к штурму офиса с целью «выгнать налоговиков» и последующим беспорядкам с возможными жертвами — было крайне необходимо укрепить доверие к оператору установки — «лицу фирмы».
Сделано было следующее. Когда стало известно, что налоговая полиция уже подъехала к зданию, а другой отряд направлен по месту жительства Мавроди для его ареста, вещание шло не прекращаясь, вкладчикам рассказывалось абсолютно все (кроме эвакуации), что происходило в здании и те сведения, которые удавалось получить по телефону о событиях на квартире Мавроди. Таким образом, с одной стороны, создавался в буквальном смысле эффект сопричастности любого вкладчика с судьбой МММ и Мавроди, а с другой — давалось понять, что фирма в осаде, но жива и продолжает бороться, защищать себя и, соответственно, всех вкладчиков, которых, кстати, тогда именовали только как «акционеров АО МММ», подчеркивая этим общность проблем.
Следует отметить и то, что оператор вещания — профессиональный пропагандист — в этой ситуации резко изменил тональность вещания. Если раньше вещание шло достаточно бодрым, веселым тоном, с прибаутками, в достаточно вольной разговорной манере, с рассказыванием «баек» из жизни вкладчиков, с непременным упоминанием о кормлении Черномырдина (около офиса МММ приблудился крупный черный пес, которого вкладчики тут же обозвали Черномырдиным, и этот пес был популярным героем многочисленных местных анекдотов), то сейчас тон вещания стал резким, сухим, жестким, выдерживался стиль прямого репортажа.
Выглядело все, например, вот так:
«Мне сообщили, что налоговики заняли первый этаж. До нас им добираться примерно час — раньше не дойдут.
Нас тут много... У меня еще есть время говорить с вами.
Только что звонили из квартиры Мавроди. Сообщили, что идет подготовка к штурму квартиры нашего президента. Сергей Мавроди находится в своей квартире и отказывается ее покидать. Сергей Мавроди заявил, что считает все действия против МММ и его лично незаконными.
Мне передали, что налоговики требуют прекратить вещание.
