«У многих из вас есть калькуляторы. Возьмите прямо сейчас их, я возьму свой, и будем считать вместе. Сегодня акции стоят 1000 рублей. Умножаем на столько-то процентов. Получаем сумму прироста за день. Складываем с ценой в столько-то рублей. Получаем столько-то. Это цена на завтра, 29 июля. Верно ?
Дальше берем цену на 29 июля в столько-то рублей, умножаем на столько-то процентов, получаем прирост... складываем... получаем цену на 30 июля... Верно? — и так далее».
Вся толпа, вслед за голосом «лица фирмы» дублировала расчеты на своих калькуляторах. «Оператор-лицо» после каждого этапа расчетов спрашивала в микрофон «Верно?». Толпа сначала не отзывалась, потом стала гулом выражать согласие.
Этот прием создавал у каждого члена толпы впечатление персонального разговора лично с ним — ощущение прямого контакта.
Во избежание арифметической ошибки (в этой ситуации она была бы воспринята как намеренный обман) сразу двое сотрудников вели контрольный подсчет. Действительно, было несколько арифметических ошибок. Они сразу же поправлялись прямо в микрофон: «ой, я, кажется ошиблась. Повторяю заново с прошлой цифры...».
Таким образом шаг за шагом были пройдены расчеты за три месяца — 90 дней, с учетом праздников и т.д. (календарь лежал рядом). Назывались конкретные даты, дни недели, цифры и пр.
Подсчитайте, сколько времени это займет. Если по минуте на расчет одного дня — 90 минут. Полтора часа.
В конце действительно получалось — что через три месяца цена акций выйдет на докризисный уровень. А, значит, произошедшее — отнюдь не конец, как в первый момент кажется.
Во время проведения расчетов толпа инициировалась также на другие виды двигательной активности. Например — «так, первый месяц закончили, сейчас закурю сигарету, передохну»... Съем реакции показывал, что в эти моменты практически все курящие в толпе также лезли за сигаретами и закуривали.
Результатом этого приема было то, что: с одной стороны, люди в толпе начали проявлять пусть минимальную, но реальную двигательную активность, выражавшуюся хотя бы в извлечении калькуляторов, шевелении пальцами при проведении вычислений, закуривании сигарет и т.д. Такая активность кажется незначительной, но в пограничном психофизиологическом состоянии ее наличие позволило предотвратить неуправляемый спонтанный прорыв адреналина со всеми вытекающими последствиями. Грубо говоря, пар начал потихоньку стравливаться — без взрыва.
Было обеспечено психологическое воздействие на толпу, заключавшуюся в том, что каждый убедился — положение не является окончательно безнадежным, надежда есть. То есть было снято мнение «все, это конец», и заменено на мнение «это еще не конец.»
После завершения расчетов вещание не прекратилось, оно шло еще на протяжение некоторого времени, с целью закрепить полученный результат. Вещание было прекращено только когда стало ясно, что опасность спонтанного штурма здания снята.
В отличие от обычной практики, вещание на сей раз закончилось не «Охотой на волков», а другой, более подходящей к ситуации песней Высоцкого — «Еще не вечер».
За время вещания были дополнительно проинструктированы инициативные группы «Союза акционеров». Как выяснилось, собственно во время вещания описанные выше меры (п.п. 2-3) не понадобились. Шок был так велик, что никто не задавал вопроса агитаторам «что же теперь делать».
После прекращения вещания агитаторы стали организовывать вкладчиков на «борьбу за свои права» — путем сбора подписей, составления списков и пр. — и тем самым предлагать толпе альтернативный штурму способ решения своих проблем.
