А вот в сентябре случилось то, что случилось.
Я заявилась домой. Заявилась поздно и пьяная. Не в драбадан, почти в сознании, но довольно замутнённом. У Розки было день рождения и это, я думаю, всё объясняет.
Розка — моя соседка по рынку. Обесцвеченная блондинка с зелёными глазами и чудовищным чувством юмора.
Пить мы начали ещё на рынке. И сразу пошла торговля! Видимо, как ни крути, а пьяных на Руси любят. Мы упорно пытались споить Саню-китайца. Вообще-то он не Саня, но мы называем его так для простоты общения. Парень он хороший, но абсолютно непьющий. Настолько непьющий, что споить его нам так и не удалось. Работать пьяным он наотрез отказался.
А вот уже после базара начался настоящий загул! И даже мой китайский тёзка сдался. С трудом, но нам удалось объяснить, что в России насчёт пьянки нет слова «не могу», зато есть слово «надо».
— У себя в Китае ты, Саня, можешь и не пить, а здесь, будь любезен, от коллектива не отрывайся. Будем сейчас водку пить, земля валяться, понял? У нас, если надо, то пьют все, даже грудные младенцы.
— ?!
— Ну, это я немного переборщила. Младенцы не пьют, иногда, но ты ведь не младенец!
Он смотрел на нас с ужасом, всё ещё не понимая, шучу я или серьёзно.
— Ты видел, как у нас сразу торговля пошла! Нет, ты обрати внимание на этот факт!
Розка лихо хлопнула рюмку водки и продолжила свою мысль:
— Вот вы, было дело, своей атипичной пневмонией весь мир запугали. А в России? По идее мы должны паниковать сильнее всех, как-никак, ближайшие соседи. Китайцев в России скоро будет больше чем в Китае. И никто не заболел!
Саня слушал и покорно пил водку, изо всех сил пытаясь понять, при чём тут атипичная пневмония.
— Да пойми ты, чудак-человек, наши по врачам ходить не любят, у нас всё больше народными средствами лечатся. Вот началась какая-нибудь простуда, если человеку больничный не нужен, то он сроду к врачу не пойдёт и не станет разбираться, что там у него, грипп Куринный или атипичная пневмония. Человек просто настоит красный перец на водке и выпьет на сон грядущий. А, если такой, как мой бывший, так тот вообще спирт с перцем пил и никогда не болел! Никакой уважающий себя вирус не выдержит такой гремучей смеси! Вирус даже до места толком добраться не успеет, устроиться, как следует, а тут ему такой вот коктейльчик и все, хана, угорел вирус.
— Вы развелись? — спросил Саня.
— Да нет, помер он, скончался можно сказать, скоропостижно. Царствие ему небесное!
— От чего, он же не болел? Несчастный случай?
Розка весело рассмеялась:
— Ну, если цирроз печени можно назвать несчастным случаем, то да.
Саня мгновенно поставил рюмку на стол.
— Да ты-то чего боишься? Тебе это не грозит. Мой бывший был, царство ему небесное, потомственным алкоголиком. У них династия алкашей.
— Династия-это, когда несколько поколений одной семьи занимаются одним делом, а вовсе не алкаши. — Проявила свою эрудицию Ирка.
Розка улыбнулась улыбкой Династия-это, когда несколько поколений одной семьи занимаются одним делом, а вовсе не алкаши. — Проявила свою эрудицию Ирка.
Розка улыбнулась улыбкой Джоконды.
— Вот и я говорю, что вся их семья занималась одним делом — пили, прадед пил, дед пил, мать с отцом пили до полного беспамятства и два брата у него тоже алкаши. И чем это тебе не династия? Не цари, конечно, не сталевары, но тоже династия. кой Джоконды.
— Вот и я говорю, что вся их семья занималась одним делом-пили. Прадед пил, дед пил, мать с отцом пили до полного беспамятства и два брата у него тоже алкаши. И чем это тебе не династия? Не цари, конечно, не сталевары, но тоже династия.
— Слушай, Роза, а почему ты тогда за него замуж вышла? — спросила я.
— А потому, что «любовь зла». Вот я козла и полюбила.
Розке сорок пять, но выглядит она гораздо моложе. Голос у неё звонкий, а смех просто оглушительный. Но есть в ней какой-то странное обаяние, перед которым трудно устоять.
Короче, домой я пришла пьяная и весёлая и дома, на своём диване обнаружила Софа.
— Ба, — развеселилась я. — Какие люди в Голливуде! Давно не виделись. И где же это вы, юноша, пропадали?
— Ты странная. — Сказал он.