— Вот здесь, — Ложкин встал на то место.
Шальшок посмотрел за спину охраннику и заметил два пулевых отверстия в окном стекле. Отверстия были на расстоянии двух сантиметров друг от друга, одно немного выше другого. Потолки в здании были высокими, окна огромные, от пола до потолка. В рамах стояло витринное стекло толщиной в восемь миллиметров. Именно поэтому оно не осыпалось при попадании в него двух пуль.
— А где стоял нападавший в момент выстрела?
— В метре правее от двери.
— Здесь? — спросил Шальшок, занимая место ночного гостя.
— Нет, еще правее. Вот там.
Салис подошел к окну и, достав из кармана ручку, приставил ее к пулевым отверстиям на стекле. Шальшок вытянул вперед правую руку, с задранным вверх большим пальцем. Палец закрыл переносицу Ложкина и немного наполз на его лоб.
— А теперь отойдите в сторону, — попросил Ложкина Салис.
Охранник сделал два шаг в сторону и обернулся. Большой палец Шальшока совпал с ручкой Салиса. Ложкин с любопытством наблюдал за имперскими сыщиками.
— Продолжайте, — сказал Салис, убирая ручку в карман. — Вы остановились на том, что сразу же, как спрятались за углом, высунулись на полкорпуса.
Что дальше?
— А дальше, как говорится, ответным огнем противник был уничтожен.
— Сколько выстрелов вы сделали?
— Шесть.
— Зачем так много?
— Так наугад же шмалял. Когда он по мне стрелять начал я фонарь в сторону отбросил.
— Сколько пуль попало в цель?
— Три, — ответил Ложкин. — В живот, правую ключицу и одна в сердце. Остальные в дверь и в стену.
— Что было дальше?
— Сигнализация сработала. Ведищев доложил на центральный пост, что в здании перестрелка. Сначала он подошел, где-то через минуту, а еще через пару минут и ребята подоспели.
— До какого чина дослужились в объединенном корпусе? — спросил Салис.
— Капитан, — ответил Ложкин.
— А почему вы, боевой офицер, пошли в охрану? — спросил Шальшок. — Ведь работа в основном скучная, для пенсионеров.
— А что же было лучше в бандиты податься?
— Нет, конечно.
— Вот и я так подумал. Все что я умею — это убивать и оставаться живым.
Как видите и здесь стреляют.
Салис постоял с минуту в раздумье, глядя на два пулевых отверстия в стекле, затем оторвался от своих мыслей и протянул руку Ложкину.
— Спасибо за сотрудничество. Ваши показания есть в протоколе?
— Да.
— Я думаю, мы придем к положительному заключению. Вы правильно поступили, нажав на спусковой крючок. О результатах следствия и его выводах мы вам сообщим. До свидания.
Ложкин попрощался и ушел. Шальшок требовательным взглядом еще раз осмотрел место ночной перестрелки, встал у двери комнаты из которой вышел ночной вор. Следы двух выстрелов Ложкина красовались на ее коричневой лаковой поверхности.
В сто сорок девятой комнате Хейлок самозабвенно осматривал раскрытый двухметровый несгораемый шкаф. На его железных полках сложенные в несколько раз или просто свернутые в трубу лежали чертежи, фотопластины, коробки с модулями памяти. Беспорядка на полках не было. Чертежи лежали ровными стопками, фотопластины были отсортированные по темам.
— Расскажи чего-нибудь? — помня первую реакцию вкрадчивым голосом обратился к Хейлоку Салис.
— А что тебе сказать, Лоун… — как будто подобрел Хейлок. — Похоже, все было так, как рассказывают охранники. Неизвестный ночью проник в здание и пытался похитить техническую документацию, модули памяти. Все что он взял лежало в картонной коробке, рядом с его телом.
— Больше ничего не пропало? Проверяли?
— Больше ничего, — поправив очки вмешался невысокий, средних лет фербиец, в сером балахоне.
— Познакомьтесь, — сказал Хейлок. — Научный руководитель лаборатории доктор Шальвас.
— Инспектор Салис. Так что же он украл?
— Материалы по изобретению 1539/27. Вам это ничего не говорит. Понимаю, — Шальвас наморщил лоб, сдвинул брови и затряс головой. — Мы разработали компактный прибор, который при установлении на металлическую поверхность останавливает некоторые разрушительные процессы. Способствует если так можно выразиться иммунитету против агрессивных сред.
— Кажется земляне еще сто лет назад это изобрели, — блеснул эрудицией Шальшок. — Две «таблетки» устанавливаются на автомобиль, на них…
