Ну, конечно, для кое-кого из них важнее совсем другое: мы ведь мешаем им выслужиться, не даем показать, какие они герои. «Миру нужны всякие люди», – говаривала моя мама. Армии – тоже, но в меньшем количестве.
Сержанту наконец пришлось признать, что я – это я.
– Оружие есть? – спросил он, заполняя мой путевой лист.
– Нет. Днем я хожу без оружия.
– Похороны за свой счет, – сказал сержант. Он аккуратно сложил путевой лист пополам и протянул мне. На самом деле оружие у меня было – армейский выкидной вибронож и маленькая «беретта» – лазерный пистолет. А этому парню придется когда-нибудь оплачивать свои собственные похороны, раз уж он не может определить, вооружен человек или нет. Я отсалютовал его приятелям одним поднятым между глаз пальцем – обычное приветствие солдат действительной службы – и поехал по своим делам.
Возле ворот крутилось несколько проституток. Одна как-то нервно подергивалась, и голова у нее была обрита наголо. Но для бывшего механика эта девица была слишком старой. Всегда удивляюсь таким. Она, конечно, сразу же меня заметила.
– Эй, Джек! – проститутка вышла на дорожку и не дала мне проехать. – Могу предложить кое-что как раз для тебя.
– Как-нибудь в другой раз, – сказал я. – С виду ты вроде ничего, – на самом деле она была страшная, как смерть. Лицо, да и все тело у нее было какое-то осунувшееся и потасканное. И, судя по вечно красным белкам глаз, эта мамзель частенько прикладывалась к бутылке.
– Тебе – за полцены, лапочка!
Я покачал головой. Она вцепилась в руль моего велосипеда.
– Ну хоть за четверть цены! Я так давно не делала этого в подключении…
– Я не занимаюсь таким, когда подключен, – я почему-то разоткровенничался – отчасти. – Во всяком случае, с незнакомками.
– И долго бы я тогда оставалась для тебя незнакомкой? – в ее голосе звучала откровенная мольба.
– Извини, – я свернул с дорожки на траву. Если я еще хоть немного здесь задержусь, она начнет предлагать деньги мне!
Прочие проститутки наблюдали за этим разговором, и на лицах их отражались самые разные чувства: интерес, жалость, понимание и сочувствие. Как будто они сами не были жертвами той или иной пагубной страсти. В нашем добром «государстве всеобщего благосостояния» никто не стал бы трахаться за деньги ради того, чтобы заработать на жизнь. Никто не обязан был делать ничего такого – надо было просто не влезать ни в какие неприятности, и все. И это прекрасно срабатывало.
Когда я был маленьким, во Флориде узаконили проституцию. Но к тому времени, когда я достаточно вырос, чтобы этим интересоваться, проститутки остались только при крупных казино.
В Техасе закон запрещает заниматься проституцией, но надо слишком уж серьезно докучать полицейским, чтобы тебя отдали за это под суд. Двое копов, которые прекрасно видели, как бритая девица ко мне приставала, и пальцем не пошевелили, чтобы ею заняться. Может, как-нибудь потом, когда у них заведутся лишние деньги.
Обычно у проституток с имплантатами нет отбоя от клиентов. Еще бы – они ведь знают, что при этом чувствует мужчина.
Я поехал в город, мимо университетских магазинов, цены в которых были именно академические. Правда, Южный Хьюстон пользовался сомнительной репутацией, но ведь я был вооружен. Кроме того, я полагал, что плохие парни предпочитают бесчинствовать в более поздние часы и сейчас должны мирно спать в своих постелях. Но один не спал.
Я прислонил велосипед к стене возле магазинчика с выпивкой и стал возиться с замком – надежным, хитрой системы, для которого требовалась моя личная карточка.
– Эй, приятель! – пробасил кто-то у меня за спиной. – У тебя найдется для меня десять долларов? Или, может, даже двадцать?
Я медленно повернулся. Он был на голову выше меня, средних лет, худощавый и мускулистый. Обут в высокие, до колен, начищенные сапоги, длинные волосы туго собраны в хвост, как принято у сектантов-свето-преставленцев – наверное, он надеялся, что бог когда-нибудь схватит его за этот хвост и утащит живым на небо.
– Я думаю, что вам не нужны деньги.
– Мне нужны. И прямо сейчас.
– Какую «дурь» ты куришь? – спросил я и положил руку на бедро. Не слишком естественный жест и не слишком удобный, зато так легче будет подобраться к выкидному ножу. – Может, с тобой поделиться? У меня кое-что есть.
