Командор. Значит, выкрутился, прохвост?
Лепорелло (мрачно). А прохвоста, Иван Иваныч, отметаю.
Командор. Да что с тобой сегодня, Карлыч?
Лепорелло. А вы мне не тыкайте. И вообще, я вас о здоровье раскрасавицы спросил, а вы мне опять не ответили! Некорректно!
И вот тут из другой комнаты раздался голос Анны.
Голос Анны. Боже мой! Какая прелесть! Откуда? (И появилась Анна с букетом роз.) Ванюша, это ты?! (Протягивае трозы.)
Командор. Что… я?..
Анна. Ну, розы, вся комната моя в розах!
Командор, проглотив таблетку валидола, молча рванулся в соседнюю комнату.
Лепорелло (встав за Командором). „Ну и розы! А какие крупные, как мухи в жару!“
Командор (вернувшись, мрачно Анне). Откуда розы?
Анна. Я сама не знаю. Я вхожу в комнату и вижу…
Командор (кричит). Откуда розы, я спрашиваю?!
Анна. Перестань сейчас же так со мной разговаривать! Я объясняю: вошла и стоят розы. Что еще?
Лепорелло. Не понимаю, чего расстраиваться! Это же розы стоят, а не червяки.
Командор (не слушая, яростно). Откуда розы?
Анна. Перестань кричать! (Ушла, хлопнув дверью.)
Лепорелло. Беспокоитесь? Еще бы! Такая раскрасавица!.. Но, Иван Иваныч, хочу обратить внимание — там их двадцать связок. Я подсчитал — по восемь штук в связке. Значит — сто шестьдесят роз… Так что и не беспокойтесь — ухажер больше трех розочек…
Командор (щедро). Ну, шести!
Лепорелло. И то … если грузин! Нет, это не ухажер. А может, это организация?!
Командор (только рукой махнул). Ну откуда они взялись? Не в милицию же звонить?!
Лепорелло. Ни за что! Зачем грубая сила, когда у нас есть разум. Значит, факт налицо: сто шестьдесят штук. Ишь, как пахнут! (Заговорщически.) Короче, Шекспир — у него и ответ есть.
Командор. Не понял.
Лепорелло. Еще бы! Такой плохонький был, бабы его не любили, ну ни в какую не любили! Хозяин у него одну, ну, в час отбил!..
Командор. У кого?
Лепорелло. У Шекспира. А гляди, кем он оказался… Но мы отвлеклись… Значит, у Вильяма Шекспира есть такая фраза. (Визгливо.) Пошла фраза: „Есть многое на свете, друг Горацио, чего не снилось нашим мудрецам“. Мысль понятна? Интеллигент, он всегда должен допускать возможность чудесного. Ты же интеллигент, папочка, у тебя образование высшее, ты вон в теннис играешь. Короче, в мысли на расстоянии можешь поверить? (Кричит.) Не задумывайся! Можешь или нет?
Командор (растерянно). Ну… могу…
Лепорелло. Ав жизнь на других планетах?
Командор. Могу.
Лепорелло. Ну, а в Дон Жуана? Вот сейчас откроется дверь и войдет!
Командор (ошалело). Могу.
Лепорелло (целует его). Тогда все спокойно. Короче, эти розы и послал Дон Жуан.
Командор. Ты что же хулиганишь? Я же с тобой как с человеком…
Лепорелло (печально). А еще говорили — можете поверить… Эх вы! Ну пусть супруга ваша, раскрасавица, нас рассудит. (Кричит.) Анюта!
Командор. Да какая она тебе Анюта?! Ты что сегодня — свихнулся?
Лепорелло (мрачно). А за грудки не хватай, а то я тебя так схвачу.
Командор в изумлении опустил руки, входит Анна.
Мы сейчас спорим с супругом вашим: я говорю, что Дон Жуан есть, а он не верит. Я говорю — а кто же розы вам прислал — сто шестьдесят штук, а он опять не верит. И чтобы окончательно убедить его, я вам сейчас письмо вручу.
Анна. Какое письмо?
Лепорелло. От Дон Жуана.
Командор. Мерзавец! (Вскочил, схватился за сердце и опускается на стул.)
Анна. Что с тобой, Ваня? Леппо Карлович, на помощь!
Лепорелло. Не обращайте внимания… это у него от роз. В шестнадцатом веке, когда он был Командором, это у него тоже случилось в Бургундии. У него аллергия к розам. Сейчас пройдет.
Анна. Вы… вы…
Лепорелло (визгливо). Пошла надпись на письме! Внимание! „Анне от Д. Ж.“, что означает в переводе: „Донне Анне от Дон Жуана“.
Вечереет. Дон Жуан и Лепорелло.
Лепорелло. Сто шестьдесят роз — потрясли! С письмом было похуже: разодрала в клочки, не читая. А тут очнись Командор Иван Иваныч — пришлось уносить ноги… Д. Ж. Ну что ж! Великолепно!
Лепорелло глядит в изумлении.
Наука любви сходна прежде всего с военной наукой. И оттого тут и там сходные правила. Например: „Возраст, способный к войне, подходящ и для дела Венеры. Жалок дряхлый боец, жалок влюбленный старик“. То же и в тактике; Наполеон говорил мне, что самые удачные сражения начинаются, как правило, с неудачных выстрелов. И я замечу: самые удачные любовные победы начинались у меня…
