Дали мне третье письмо читать от дочки. Людмила пишет: «Мама, уже месяц как ты уехала в Москву правду искать. Где она, твоя правда? Мы в августе получили от тебя и врача одно письмо. После этого от тебя письма не получали. Где ты находишься, что с тобой, мы не знаем. Я часто по телефону с твоим врачом разговариваю. Спрашивала, как твоё здоровье, когда тебя выпишут? Врач отвечает, что здоровье твоё нормальное. Когда тебя выпишут, врач отвечает: скоро. А точно не говорит, когда. Наверное, тебя сделали сумасшедшей, и ты не соображаешь, как письмо писать, не тревожит тебя ничего, что творится дома. Мама, ведь, правда и смерть рядом ходят. Как ты этого не понимаешь?
Тётя Аня Карасёва иногда ездит в УРМЗ проведать, как отец живёт один, говорит, что всё, что можно было пропить из вещей, пропил. В трезвом виде не бывает. В Ухте заморозки. У всех огороды выкопаны. Тётя Аня обещает собрать знакомых, чтобы помогли нам картошку выкопать. Мама, если ты ещё что-нибудь соображаешь, скорей приезжай домой».
Прочитав такое письмо, я заплакала горючими слезами. Врачи дали мне принять таблетки. Убеждали, может быть, дочка просто так пишет, чтобы меня выписали. Говорили: «Ваши тревоги и страдания остались позади. У Вас будет всё хорошо. Сегодня мы Вас выпишем. Срок обследования 1,5 месяца прошёл успешно». Я успокоилась. На душе стало легче. Дали мне читать поступившую в психбольницу телефонограмму от моей дочки Людмилы, где сообщалось: «Сегодня моего отца Иванова Ивана Ивановича вызвали в нарсуд. Отцу сказали, что моя мать Иванова Евдокия Никодимовна находится в московской психбольнице в тяжёлом состоянии — при смерти. Нарсудья советовал отцу привезти мать домой. Просил дать номер телефона московской психбольницы. Я дала.
Моя мать Евдокия Никодимовна поступила к Вам здоровой, а вы, врачи, её убили.
Иванова Людмила. 10 час. 30 мин. 4 октября 1983 г, г. Ухта Коми АССР».
Врачи мне сказали, что дочке Людмиле ответили: «Здоровье у Евдокии Никодимовны отличное. Готовим документы к выписке. Ваша мать скоро приедет домой, не переживайте».
Потом дали мне читать другую телефонограмму из Ухты: «Ухтинский горнарсуд Коми АССР просит Иванову Евдокия Никодимовну привезти в Ухту с сопровождающими медработниками. О принятых мерах сообщить, указываем номер телефона… Нарсудья Ленков. 12 час. 00 мин. 4 октября 1983 г., г. Ухта Коми АССР».
Прочитав телефонограмму от Ухтинского горнарсуда, мне стало страшно. Я вышла из душевного равновесия. Перед врачами я встала на колени, плачу горючими слезами, прошу их, как Бога, выписать меня без сопровождающих медицинских работников. Если привезут меня в Ухту медработники, они сдадут меня под расписку и… меня закроют в психиатрическую больницу. Прошу врачей сохранить мне жизнь. Выписать, но так, чтобы я самостоятельно поехала домой. Врачи подняли меня с пола и повели в палату, сделали в вену укол. Стало легче, и я уснула. Около 5 часов вечера меня повели к зав. отделением. Она сказала, что меня выписали — домой поеду самостоятельно. Сказали, что Минздравом СССР запрещено давать справки на руки. Вы находились в психбольнице 1, 5 месяца по направлению Прокуратуры РСФСР на обследовании спец аппаратом головного мозга. Справки обследования отправим в Прокуратуру РСФСР и в Комитет народного контроля РСФСР. Сказала, что в архивах медицинские карты хранятся 10 лет. Дадим Вам лекарство, таблетки, на один месяц. Сказала, что 5 октября в 5 часов утра меня увезут в спец распределительный пункт, оттуда отправят домой. На дорогу дали сухой паёк: 1 кг копчёной колбасы, одноразовый грузинский чай 10 пакетиков, сахар рафинад 10 кусочков, полбуханки чёрного хлеба. В распределительном пункте меня водили в 12 часов дня в столовую на обед. Кормили бесплатно. В буфете купила 2 кг копчёной колбасы, 2 кг красной корчёной рыбы горбуши, 5 пачек индийского чая, батон белого хлеба. Продали мне пустой пакет за 5 рублей. Всё сложила в него, чтобы было удобно. После обеда меня увезли на железнодорожный вокзал. Посадка в поезд Москва — Воркута ещё не была объявлена, но меня посадили в вагон. Сопровождавшие меня передали билет проводнице вагона. Постель была готова.
