Сельская жизнь нисколько не привлекала лорда Филипа. Он всем своим существом принадлежал городу с его клубами и карточными столами и терпеть не мог деревню и все, что с ней связано. Теперь понятно, почему Алекс практически ничего не рассказывал об этих Вереях. О них мало кто знал, а он вообще не слыхал об этом семействе, пока Алекс не назвал имя мисс Верей как предполагаемой невесты. Ну, теперь ясно, в чем дело. Нищие, как церковные мыши… дом вот-вот развалится… еда черт-те какая, а портвейн — настоящее пойло. Они так же нуждаются в деньгах Алекса, как и он сам!
Между тем мисс Верей принялась суетиться возле его постели, поправляя подушки и сбившиеся простыни и без умолку болтая, так что у Филипа ужасно разболелась голова. Он попытался отвлечься и думать только о деньгах Алекса и о том, насколько лучше станет жизнь, когда брат уделит ему малую толику своего состояния. Но жена должна, по крайней мере, достойно выглядеть, а… Филип внутренне поежился при мысли, как все будут хихикать, когда он приведет мисс Верей в один из модных магазинов на Бонд-стрит в надежде, что там с ней сотворят чудо. В его кругу внешность и приличие решали все. Он станет всеобщим посмешищем. Филип закрыл глаза, стараясь думать только о деньгах, но напрасно — безудержная болтовня Джейн не позволяла отвлечься.
— Да помолчите вы, наконец, мэм! — прикрикнул он. — И позовите моего камердинера! Немедленно!
Гибсон наверняка взбесится, он, как и его хозяин, привык вставать поздно. Однако сейчас было не до этого. Лорду Филипу стало ясно: надо убираться из Амбергейта, и поскорее.
Леди Верей, измученная событиями прошлой ночи, спала до десяти часов. Джейн приказала слугам не беспокоить ее. Первой, кого леди Верей увидела, проснувшись, была примостившаяся на краешке ее постели дочь, только что умывшаяся, с распущенными влажными волосами.
— Лорд Филип! — Леди Верей хотела вскочить с постели. — Ты проследила, чтобы все было в порядке? Он должен остаться доволен…
Джейн взяла мать за руку.
— Не беспокойся, мама. Я виделась утром с лордом Филипом, заходила к нему в комнату справиться, не нужно ли чего, но, увы, он сказал, что спешит обратно в Лондон. Как я поняла, у него там какие-то срочные дела.
Леди Верей зажала рот руками. На лице ее был написан ужас.
— Джейн! Ты хочешь сказать, что он уехал?
Джейн с огорченным видом кивнула.
— Мне очень жаль, мама. Он просил передать тебе свои извинения и наилучшие пожелания.
— А он не говорил, когда вернется?
Джейн покачала головой.
— Он об этом не упоминал, а мне, по правде говоря, не хотелось на него давить…
— Да, конечно. — Леди Верей слабо улыбнулась. — У тебя не тот характер, чтобы выведывать… — Лицо ее исказилось от отчаяния. — Ох, дорогая, какое несчастье! А как же помолвка? Он не говорил об этом? Может, написать ему… Но если он не заикнулся о том, что приедет снова…
Джейн поднялась и, пряча лицо, стала отряхивать с юбки несуществующие соринки.
— Мама, мне кажется, лучше ничего не предпринимать. Пусть все идет, как идет. Если лорд Филип захочет посетить Амбергейт еще раз, пусть приезжает, но мы не должны к нему приставать. Что же до помолвки, то… — она состроила грустную мину, — придется с этим смириться.
— Да, ты права. — Леди Верей взяла халат и встала. — Какая ты у меня разумница, Джейн. Скажи, тебе понравился лорд Филип?
— Я просто не успела составить мнение, — проговорила Джейн, тщательно подбирая слова. — Его сиятельство очень хорош собой, прекрасно одевается…
Леди Верей поджала губы. Джейн показалось, что мать скажет сейчас что-нибудь язвительное, но врожденная деликатность победила.
— И все-таки это так странно! Он ни разу не намекнул, что у него какие-то срочные дела, ведь так? Но, может быть, он освободится и приедет…
— Может быть, — откликнулась Джейн. — Может, и приедет.
Три недели спустя вернулся домой Саймон Верей.
— Ну, разве это не романтично?! — воскликнула София Марчмент, когда Джейн приехала к подруге в Пенистоун. — Твой пропавший брат словно восстал из небытия, чтобы спасти поместье от разорения! Я уверена, ты должна быть на седьмом небе от счастья!
