— Да, трое, и все хорошие.
— Пригласите их сюда.
— Слушай, Оскар, а тебе не кажется, что ты узурпируешь власть? — возмутился губернатор.
— А почему бы и нет? Ты же не удержал стакан. Впрочем, верно: у тебя все это получится лучше. А я подамся во льды, начну спасательные работы. Как раз и буер починили.
— Ты не выяснил, кто их заморозил?
Оскар достал из кармана пачку листов и положил их между стаканами.
— Вот здесь все более или менее объяснено. Черным стилосом рисовал я, красным она. Разберетесь. Короче говоря, никто на них не нападал. Мимо проходила большая блуждающая звезда, она-то и сбила Кельвин-Зеро с привычной орбиты. Звездолетов у них не было, и они решили как бы законсервироваться до той поры, когда Ледяная звезда стабилизирует наконец орбиту планеты. Свечка и прочие аномалии — это огромные заводы, производящие консервант или, по-нашему, лед. Да, кстати, для воскрешения нужен особенный режим размораживания — честно говоря, я передержал ее в термокамере, — и много гемаута.
— Значит, и у тебя он водится? Это из местной косметики, — пояснил барон землянину, — продукт сепарации жира хищных пингвинов.
Хорош тем, что снимает любой синяк за пару минут. А мастера применяют его, когда надо подправить новодел. Вот и мистер Пербрайт, строгий хранитель канонов, оказывается, тоже…
— У меня он стоит в шкафу еще с тех пор, когда я выступал в регатах, перебил Оскар. — Синяков тогда хватало. Дальше будешь слушать?
— Естественно!
— Когда я начал ее размораживать, вы с шерифом взялись наперебой бренчать мне насчет Браконьера и я за разговорами забыл кольнуть ей стабилизин. Потом решил ввести пятикратную дозу в крупные сосуды, но впопыхах ошибся и схватил склянку с гемаутом.
— Вот что бывает, когда все банки без наклеек! — поднял палец Биди. Когда-нибудь хлебнешь стабилизина вместо аквавита и загнешься.
— Оставь свой губернаторский юморок! Подумай лучше о том, что в галереях все аборигены так или иначе обработаны стабилизином.
— Значит, мы их… — прошептал Биди.
— Может быть. Во всяком случае, ясно, что начинать теперь нужно не с галерей и не с «могильников». В общем, проспитесь и разбирайтесь, а нам пора. Моя дама устала.
Оказалось, Снежная Королева занялась тем, чем занимаются все женщины во время скучного мужского разговора, — тихо задремала.
Теперь мужчины стояли вокруг ее кресла. Видимо, сквозь дрему она почувствовала это и открыла глаза, в который раз поразившие Оскара.
Подходя к саням, Оскар обернулся к погасшему ледяному чуду губернаторской резиденции, увидел редкие фонари галереи и подумал, в какой ад вверг он себя и всех, кто там находится. Он нагнулся, поцеловал руку своей Снежной Королеве и только тут до конца понял, какое искупление ему предстоит.
