Св. Бернар (Клервоский) весьма четко уловил основные настроения в отношении к тамплиерам в первой половине XII в. В то время тамплиеры были весьма малообразованными людьми, не имевшими склонности к созерцательной мирной жизни, какую вели монахи в обычных орденах; их основным умением и занятием была война, а в орден их привлекала возможность сочетать высокую боевую активность с возможным и вероятным отпущением всех грехов, которое обеспечивал им орден. Тамплиеры являлись носителями многих потаенных верований, устремлений и даже инстинктов, которые подвигли людей и на участие, например, в Первом крестовом походе. В некотором роде они служили живым оправданием крестовых походов вообще, и до тех пор, пока христиане Запада сохраняли веру в праведность своих действий на Востоке, духовно-рыцарским орденам оказывалась всемерная поддержка — земельной собственностью, деньгами и людьми. Однако подобный успех таил в себе определенные внутренние опасности. Если христиане и нуждались в некоей персонификации крестовых походов в виде реально существующего военного ордена, которому они могли оказывать щедрую поддержку, то не менее нуждались они и, так сказать, в козле отпущения, на которого можно было изливать свой гнев, когда идея крестовых походов несколько потускнела. Тамплиеры были неразрывно связаны с крестовыми походами, и благополучие ордена росло или уменьшалось вместе с этим движением.
Папство также с восторгом приветствовало создание нового ордена. С 1139 по 1145 гг. были изданы три буллы, определявшие отношения ордена с папством и белым духовенством. В булле «Omne datum optimum» от 29 марта 1139 г. был одобрен и утвержден Устав тамплиеров, а сам орден и обители братства взяты под покровительство папы. Эта булла также предоставляла ордену право свободно пользоваться награбленной у неверных добычей, позволяла тамплиерам иметь своего священника в каждом замке или крепости и отправлять свои обряды, в том числе и похоронные, в любом храме, а первым лицам ордена разрешала исключать из рядов братства бесполезных или недостойных его членов. Буллой запрещалось выбирать великого магистра не из числа самих тамплиеров и вносить изменения в Устав; последнее можно было делать только с согласия великого магистра и общего собрания братства; запрещалось также требовать, чтобы тамплиеры приносили вассальную клятву, и взимать с ордена церковную десятину. Булла «Milites Templi» от 9 января 1144г. даровала отпущение грехов жертвователям в пользу ордена и разрешала совершать богослужения на территории, временно подвергшейся интердикту, когда там присутствовали сборщики ордена. Булла «Milicia Dei» от 7 апреля 1145 г. разрешила ордену строить собственные часовни и хоронить умерших в освященной земле14.
Рост числа рыцарских орденов явился частью более широкого явления — возрождения монашеских братств, что наиболее ярко отразилось в возникновении картезианского и цистерцианского орденов. Первый крестовый поход существенно способствовал религиозному воодушевлению, охватившему все западное общество в целом, благодаря чему были созданы предпосылки для расцвета орденов. Ничего удивительного, что вскоре и сами крестоносцы стали создавать свои ордены. К середине XII в. их материальное благополучие и успех были очевидны всем. Тамплиеры владели землями и сервами, скотом и мельницами, давильными прессами и вересковыми пустошами, где паслись бесчисленные стада овец; владели они и ценными бумагами. Весьма скоро численность самих рыцарей-монахов уже не шла ни в какое сравнение с громадной армией чиновников, бальи, ремесленников, слуг и сторонних благодетелей ордена, которые либо вступали в ряды тамплиеров, либо были тесно связаны с ними. Европейские земельные владения тамплиеров надежно обеспечивали экспансию на Восток, поставляя для нее как людей, так и денежные средства (так называемые responsions). Очень скоро орден стал финансировать также светских крестоносцев. Принятие на себя роли банкира было для ордена вполне естественно, ибо в монастырях всегда по традиции скапливались огромные средства, передаваемые туда на хранение, так что тамплиеры имели возможность давать деньги в долг. Было у них и еще одно преимущество — они владели многочисленными замками и крепостями как на Западе, так и в Святой Земле, где в безопасности хранились деньги, боны и долговые расписки, а при необходимости переправить деньги всегда имелась вооруженная охрана. Во время Второго крестового похода тамплиеры одолжили Людовику VII огромную сумму — 30 000 солидов; а когда в 1190 г. Филипп II отправился в свой крестовый поход, то отдал распоряжение, чтобы во время его отсутствия все подати, собранные в королевском домене, поступали на хранение тамплиерам Парижа15.
