В течение 1306г. события во Франции продолжали полностью поглощать внимание папы — он был кровно заинтересован в переговорах и заключении мира между Англией и Францией, столь необходимого для подготовки нового крестового похода, и понимал, что никакого прогресса ни в том, ни в другом не добьется, если уедет в Рим. В мае 1306 г. он встретился с Филиппом в Пуатье, чтобы обсудить эти вопросы и требование французской стороны начать расследование преступлений Бонифация. Папа предложил королю прекратить процесс по делу Бонифация и взамен пообещал аннулировать все папские указы, направленные против Франции. Пообещал он также, что Ногаре будет прощен церковью, однако во искупление совершенных грехов ему надлежит отправиться в крестовый поход на пять лет, и обратно он сможет вернуться только с разрешения папы. Но король отверг предложенный ему компромисс82. В 1308 г. обстоятельства настолько сложно переплелись, что в конце концов Климент был вынужден принять следующее решение: перенести, якобы временно, резиденцию пап в Авиньон, находившийся хотя и вне пределов французского королевства, однако в непосредственном с ним соседстве.
Когда в октябре 1285 г. Филипп IV Красивый стал королем, он был одиннадцатым прямым потомком по мужской линии в династии Капетингов и представлял монархическую традицию, закрепленную восшествием на престол Гуго Капета в 987 г.83. Первоначально власть этой династии была, по сути дела, ограничена пределами королевского домена с центром в Иль-де-Франс, однако постоянное усиление влияния Капетингов как верховных суверенов — сперва незначительное и среди более мелких феодалов, а затем и среди крупных, во время конфликта с могущественной Анжуйской державой в период правления Филиппа II (1180-1223) — значительно повысило их авторитет и реальную власть. Благодаря победам Филиппа II над английским королем (он же граф Анжуйский) Иоанном Безземельным к французскому королевскому домену были присоединены Нормандия, Анжу, Мен и Турень. Последующее расширение королевского домена за счет завоеванных территорий происходило в течение всего XIII в. Графство Тулузское пало после крестового похода против альбигойцев ив 1271 г. было тоже присоединено к королевскому домену. Монархию поддерживала и церковь, которая преподносила власть королей как ниспосланную свыше; церкви в свою очередь была выгодна поддержка светских правителей и стабильность государства, которую сильный правитель мог обеспечить. Священная природа королевской власти еще более подчеркивалась пышной и изысканной церемонией коронации и помазания в Реймсе; согласно легенде, священное миро для помазания было принесено голубем из Рая специально для крещения Хлодвига в 496 г. и с тех пор никогда не убывало. Со времен Робера II (996-1031) все более распространялось верование — отчасти из-за предрасположенности людей считать монархическую власть ниспосланной свыше, — что Капетинги обладают способностью излечивать золотуху одним прикосновением84.
Именно дед Филиппа IV Красивого Людовик IX Святой (1226-1270) придал власти Капетингов более амбициозную интерпретацию, чем это было до него, поскольку и сам Людовик Святой верил — причем куда более истово, чем все его предшественники, — что получил свой трон прямо из рук Всевышнего и что обязанностью его поэтому является управление королевством в строжайшем соответствии с христианскими принципами, которым он намерен был неотступно следовать как в личной жизни, так и в делах государственных. В результате, эксплуатируя представления о якобы сакральном характере королевской власти Капетингов, он смог выдвинуть идею «христианнейшего государя»85, которая, будучи доведенной до логического конца, полностью противоречила идее феодальной иерархии. В конечном итоге король обязан был исполнить священный долг по спасению своего народа, несмотря на любые созданные людьми ограничения и помехи. Л потому Людовик IX завещал преемникам весьма специфичную, «священную», функцию, характерную исключительно для французской монархии. В предисловии к жизнеописанию Людовика IX и его сына Филиппа III современник Филиппа IV Гийом де Нанжи, монах из Сен-Дени, особо перечислил, какие обязанности и какую ответственность возлагает эта функция на Филиппа IV. Он отослал свой труд королю, дабы тот, «осознав благость поистине достойных всяческой похвалы действий предшествующих государей, его деда и отца, считал их образцом добродетели и всматривался в них, как в зеркало, радуясь перед лицом Господа нашего тому, что происходит из столь замечательного и благородного рода, достойного всяческой похвалы»86.
