Дмитрий продолжал улыбаться, ожидая тишины.
– Какой чудесный вечер, не правда ли? Эндрю слишком скромен. Думаю, при сложившихся обстоятельствах следует назвать имя местного художника. Здесь собрались друзья, а между друзьями не может быть тайн. Наш художник – мисс Эвейн Милхэм. Она отдала раскопкам свое время и талант и заслуживает всеобщего восхищения. – Дмитрий с удовольствием услышал удивленные охи и ахи, за которыми последовали бурные аплодисменты. – А теперь я предлагаю вам продолжить танцы и осмотреть нашу экспозицию, содержащую лучшие находки. – Он бросил насмешливый взгляд на Эндрю. – Позвольте, я расскажу вам, что вы там сможете увидеть. Во-первых, это щетка для волос и зеркальце, которыми, вероятнее всего, пользовалась супруга военачальника, во-вторых – кубок, найденный расколотым пополам. Там есть еще глиняная чаша с личным знаком римского военачальника на донышке. Древний римлянин будто специально оставил этот знак для коллекционеров, безусловно знающих, как отличить подлинную вещь от подделки.
Дмитрий подал знак оркестру, и музыка снова заиграла. Гости вернулись к танцам. Стоявший рядом Эндрю был бледен до синевы.
– Ты выглядишь больным. Слишком много лимонных пирожных? – пошутил Дмитрий, стараясь, чтобы его тон был светским, а гнев остался при нем. Ему очень хотелось поставить Эндрю в затруднительное положение. Ничто так не сбивает с толку мстителя, как если его месть не замечают. Впрочем, подобная сдержанность доступна лишь принцам. А Дмитрию, простому человеку, больше всего хотелось выбить из Эндрю всю дурь несколькими сильными ударами. Этот парень больше не был его другом, и Дмитрий не собирался притворяться. – Иди за мной. – Он крепко взял Эндрю за локоть, не оставляя ему выбора, и повел за собой к стеллажам, где были выставлены артефакты. Эви подошла и остановилась рядом. Дмитрий предпочел бы, чтобы она оставалась в стороне. Доведенный до отчаяния, Эндрю был способен на насилие. Хотя, с другой стороны, она имела право узнать имя вора.
– Как красивы эти вещицы, не правда ли, Эндрю? – Видя, что тот уже едва владеет собой, Дмитрий крепко стиснул его руку. – Ты думал, что я ничего не замечу? – Он говорил очень тихо, только для Эндрю. – Ты грязный вор. К счастью, все, что ты взял после первой кражи, – подделки. Искренне надеюсь, что ты продал их понимающим покупателям. Они едва ли будут довольны, узнав, что ты торгуешь копиями. Я бы стерпел, если бы ты крал у меня, но не у Эви. Она когда-то любила тебя, а ты ее бессовестно использовал.
Дмитрий не думал, что можно побледнеть еще сильнее, однако у Эндрю это получилось. Он стиснул зубы, в глазах плескалось отчаяние.
– Впрочем, довольно разговоров. Тебе придется начать все заново. В другом месте, где тебя никто не знает. Искренне надеюсь, что ты воспользуешься этой возможностью. – Дмитрий кивнул, словно заканчивая светский разговор, а не выдвигая Эндрю ультиматум. – А теперь, извини, нам надо вернуться к гостям.
Он отвернулся от Эндрю и положил руку на талию Эви. Пренебрежительный жест. И очень опасный. Он оказался роковым.
– Нет, я не извиню вас. – Голос Эндрю звенел от злости. – Обернись, принц Дмитрий. Веди себя как мужчина.
Дмитрий оглянулся и похолодел. Этого он и боялся. В руке Эндрю был маленький пистолет – идеальное оружие для прелюбодеев и азартных игроков, которые нередко оказываются в опасных ситуациях. Дуло пистолета было направлено в живот Эви.
– Смерть от пули в живот ужасна. Успеваешь протянуть достаточно долго, чтобы познать настоящую боль, понять, что жизнь ускользает и никто не в силах тебе помочь. – Эндрю ухмыльнулся. – Как чувствует себя человек, у которого отобрали жизнь? Ты ведь только что сделал то же самое со мной. Ты подписал мне смертный приговор и знаешь это. Тебе придется отдать мне все артефакты, и тогда мы все останемся в живых.
– Пристрели меня, если тебе от этого станет легче. При чем здесь она?
Ситуация казалась абсурдной. Рядом были люди, но пистолет был маленький, и на них никто не обращал внимания. Люди видят то, что хотят видеть. А Дмитрия и Эндрю все считали друзьями.
