Оставалось решить только одну проблему. Дмитрий не хотел, чтобы последовала расплата. Он не желал, чтобы его отец, Анна-Мария, Григорий или его драгоценные дети заплатили за его решение. Обеспечить это можно было, только доставив их всех сюда. Или если они отрекутся от него вместе со всем двором.
Все это было очень серьезно. Отречение означает, что он больше не будет считаться частью семьи. Для них это будет единственный выход, если они хотят спасти свои жизни. Он не мог требовать это от кого бы то ни было ради него или из-за него.
В общем, следует соблюдать большую осторожность. Отец, конечно, разочаруется в нем. Он уехал, влюбился и впутал в свою любовную историю всю семью. Если он решит продвигать эту идею, ему понадобится помощь всех друзей. Он не сможет справиться со всем один.
Он широко зевнул и сам этому удивился. Впервые с той ночи, которую он провел с Эви, он подумал, что сможет уснуть. Ему нужен был мир в душе. Сегодня появилось решение его проблемы. Теперь надо ложиться спать. Утро вечера мудренее. Быть может, при дневном свете все окажется не так уж плохо. Может быть, он все-таки нашел способ жить той жизнью, которой хотел, с той женщиной, которую любил.
Эви Милхэм того не стоила! Эндрю осушил еще один стакан бренди и уставился в огонь. Было довольно прохладно, и он зажег камин. Но домашний уют его не успокоил. Она презирает его!
Он никогда не хотел ее, но его раздражало, что эта мерзавка имеет наглость не хотеть его. Кто она такая, чтобы не желать такого красавца, как он? Нет, хватит, пусть катится ко всем чертям. У него достаточно рисунков, чтобы выполнить контракт с лондонским издателем, который согласился выпустить книгу о раскопках. Если повезет, книгу можно будет представить на приеме. Она, конечно, будет удивлена, увидев свои рисунки в книге с его именем на обложке. Главное, чтобы удивление лишило ее дара речи. Все равно она ничего не сможет сделать.
Он приложил к рисункам каталожные записи как подрисуночные надписи. Сам он написал только введение, в котором изложил краткую историю раскопок и сообщил некоторые сведения о Луции Артории, большинство из которых позаимствовал в бумагах Дмитрия. Эндрю всегда предпочитал получать как можно больше за минимальную работу. Если представить книгу на приеме, ни Дмитрий, ни Эви не смогут оспаривать его законное авторство. И на его счете осядет немалая сумма, заработанная с необычайной легкостью. Его интерес к Эви был чисто финансовым. Она хороша для использования в бизнес-проектах. Теперь она стала обузой, и он от нее избавится.
Найти способ быть вместе оказалось легче, чем рассказать Эви о своих планах. Сначала это не имело значения. Важным было лишь то, что они могли проводить время вместе. В конце концов, будет еще полно времени обсудить детали их плана. Во время перерыва на обед они отправлялись на пикники и находили уединение на укромных полянках в густых рощах. По вечерам пили чай и обсуждали будущий прием. Дмитрий стал удивительно изобретателен, открывая все новые возможности остаться с Эви наедине. Они любили друг друга на одеялах, скрытые от нескромных взглядов кустарниками, или в шелковых глубинах его шатра.
Но Дмитрию не нравилось таиться. Он не желал скрывать Эви. Ему хотелось заявить всему миру, что он любит и хочет ее. Скоро, твердил он себе, он расскажет ей о своих планах. В самом ближайшем будущем он начнет претворять свой план в жизнь – с одобрения Эви, конечно. И все же он постоянно откладывал разговор. Каждый день приносил ему радость и наслаждение, и он не хотел менять их на разговоры о неопределенном будущем. Он все откладывал и откладывал трудный разговор до тех пор, пока «очень скоро» не стало «сегодня». А прием состоится уже завтра.
Эви все чувствовала и понимала. Она знала, что через неделю после приема он уедет. Не знала она только то, что он не уедет. Если, конечно, у него все получится. Вероятно, поэтому она занималась с ним любовью, как в последний раз. Ее поцелуи были неистовыми, разрядка безрассудной. Сегодня она оседлала его – юбки смяты, волосы распущены, глаза горят.
