И, тем не менее, он сопровождал ее на заседание окружной медицинской комиссии, и она считала своим долгом отплатить любезностью за любезность. Кроме того, хотя Орас, возможно, и не самый завидный кавалер на свете, его общество все же лучше, чем одинокий вечер в обнимку с телевизором.
Нет, время от времени Анна выбиралась поужинать с другими мужчинами. Но не так часто, как ей бы хотелось. Во-первых, в ее окружении было совсем немного неженатых мужчин; во-вторых, многие из тех, с которыми она встречалась, предпочитали глупеньких пустышек вполовину моложе себя по возрасту; а в-третьих, у нее довольно узкий выбор. Многих ли мужчин она может рассматривать, как равных? Анна еще давно открыла для себя, что мужчины боятся женщин-врачей, разве что сами тоже обладают ученой степенью и прилично зарабатывают. Последнее обстоятельство значительно сужало круг возможных поклонников.
— Кстати… — Джейсон налил им еще по бокалу вина. — Я вовсе не критикую, но как вышло, что вы совсем не умеете готовить — или, может, я ошибаюсь?
Анна покачала головой:
— Я могу состряпать самое простое блюдо, но не более того. Моя мать на кухне была тираном — да, собственно, и есть до сих пор; когда я навещаю родителей в Денвере, она не подпускает меня к плите.
— Мудрая женщина, наверное.
— Точно. — Почему его замечание раздосадовало ее? Анна никогда особенно не стремилась стать образцовой хозяйкой. — Вообще-то в годы учебы в колледже я удачно вскрывала консервные банки и разогревала их содержимое.
— Учились в Стэнфорде?
— Нет, всего лишь в старом добром Лос-Анджелесском. — Анна поняла: наверное, он считает ее девушкой из богатой семьи. — Мой отец — отставной военный, а мама преподает английский в старших классах школы.
— Расскажите, почему вы решили стать врачом. Наверное, в детстве вы слушали кукол стетоскопом?
Глаза его весело сияли; а может, подумала Анна, она просто слишком много выпила вина.
— Вначале я хотела стать актрисой.
Она сама не заметила, как мало-помалу поведала ему об учебе в колледже и о Кене, профессиональном актере, с которым она познакомилась, когда ей было девятнадцать. Тогда ей ужасно хотелось выступать на сцене и сниматься в кино, играть вместе с ним, образовать сценическую пару.
Летом она согласилась месяц пожить с Кеном в его голливудской квартире. И там ее мечты разбились в прах. Кен целыми днями ходил на прослушивания, беседовал по телефону с агентом или репетировал роль для благотворительного спектакля, в каком-то захудалом театрике. Анна быстро поняла, что она для него всегда на втором месте.
Более того, во второй раз, выведя тараканов в его обшарпанной квартире и разослав третью порцию фотографий продюсерам, которые, скорее всего, тут же выкидывали их в мусор, Анна поняла, что не создана для актерской карьеры.
Жизнь зашла в тупик; она вернулась домой, в Денвер, где стала добровольно работать в гинекологической клинике. И еще до конца лета поняла, что это и есть ее истинное призвание.
— Нет ничего более благородного, чем помогать другим. — Анна подперла подбородок руками и мечтательно посмотрела на Джейсона. — Акушерство и гинекология — особенно благодарная специальность, потому что я очень часто сразу вижу результат своей работы, что редко бывает у, допустим, онкологов или эндокринологов. Иногда, если мне удается вылечить бесплодие, вовремя разглядеть воспалительное заболевание или предотвратить рак, я чувствую себя так, будто распоряжаюсь человеческими жизнями и помогаю вернуть их к норме.
— Милый образ, — задумчиво проговорил он.
— К сожалению, чаще всего я настолько загружена работой, что мне некогда думать о важности того, чем я занимаюсь. — Анна встала и отнесла тарелку в мойку. — Но я не жалуюсь.
— Как насчет десерта? — Джейсон встал из-за стола и потянулся. — В морозилке есть мороженое. — Он протянул руку и ловко убрал бокал, который опасно покачивался на краю мойки. — Надеюсь, за операционным столом вы не так рассеянны.
— Все дело… в сосредоточенности.
Когда его рука случайно задела ее плечо, у Анны участилось дыхание. Он подошел к ней почти вплотную и почти касался ее бедром.
